Семир

Потоки Индии

чистоте. Неминуемое торжество Рамы над темными силами делает его богом и воплощением Творца.

Воплощением Вишну иногда называется и Хануман: индусы молятся ему в невзгодах -- и он помогает им, как помог Раме. В текстах Махабхараты этот мудрец излагает философию дхармы: мирового закона, который мыслится и законом нравственным.

Согласно Хануману, во времена, называемые Крита-югой, все было совершенно, и ничего не нужно было совершать. Не было ни богов, ни демонов, ни Вед, ни жертвоприношений: желаемое достигалось средоточием мысли. Чувства были сильны и постоянны, потому не было ни болезней, ни враждебности, ни страданий, ни гордости, ни предательства. Люди охотно исполняли свои обязанности, и духовный путь был доступен для всех. Характерная черта Крита-юги -- дхарма, основанная на слиянии с всемирной душой. Духом всех существ был белый Нараяна (воплощение Вишну в форме чистоты).

Но в Трета-югу целостность дхармы была нарушена. Вселенская душа Нараяны приобрела красный цвет страстности. Чтобы вернуться к изначальному, люди стали совершать обряды, и были написаны Веды. Духовным путем стал не путь наслаждения, но аскезы. И все же люди оставались верны своим обязанностям и дхарме: и соблюдаемый ими закон хранил их и Вселенную от бед.

В Двапара-югу целостность уменьшилась вполовину, и от людей стало уходить понимание Вед и дхармы. Свет Нараяны потускнел и стал желтым. Из-за неспособности людей понять учение целиком, Веды разделились на 4 части: теперь одни люди изучали лишь космогонические мифы Ригведы, другие -- жреческие ритуалы Яджурведы, третьим была доступна медицина, и мало кому давалось познание, что по сути все учения говорят об одном. Часть людей оказалась вовсе неспособной понимать и соблюдать закон. Тогда возникли болезни и бедствия.

Ныне, в Кали-югу, мировая целостность доступна лишь немногим. Свет знания сменился мраком невежества, и вселенская душа Нараяны приняла облик черного Кришны. Землю охватили несчастья, заботы, недуги и стихийные катаклизмы. Обряды и жертвоприношения прекращаются. Гибнет дхарма, а вместе с нею и Вселенная. Приходят в движение законы, созданные для уничтожения времени, и умирают боги. Вскоре Творец заснет посреди пустынного мирового океана. Но его смертный сон прервет новое рождение Вселенной.

Созданный две с половиной тысячи лет назад, это очень актуальный миф для нашего эсхатологического времени: особенно если принять очень древнее -- и вечно современное -- представление о том, что Вселенная творится каждый миг. Он может напомнить даосское представление о том, что когда нарушается гармония, возникает добродетель; когда исчезает добродетель, рождается справедливость; а если нет и справедливости, спасительной нитью остается лишь ритуал. Недаром обе теории возникли в одно время. Но вернёмся от мифологии к жизни.

ШИВА И МАТЬ

В том разноцветном храме Шивы, куда мы съездили перед Кумамелой, для удобства и быстроты церемонии для паломников приготовлены небольшие подносы со всем необходимым. Они стоят копейки: это вода матери-Ганги в пакетике, которой нужно полить шивалингам; горький зелёный фрукт, который следует кинуть Шиве; свечки и ароматические палочки, которые нужно ему зажечь; ленточку, которую можно завязать на его дереве как гарантию исполнения своей просьбы к Творцу; и сушёные фрукты и орешки, которые можно после всего этого съесть. Свами Ди тоже выдал каждому из нас такой 'джентльменский набор' и с улыбкой сказал, что мы тоже можем задумать своё желание.

Я исполнила церемонию, знакомую мне из путешествий. В окружении группы это ощущалось иначе, чем в одиночестве. И когда я подошла к стволу дерева, проросшего сквозь крышу храма, чтобы загадать желание, мне было так хорошо, что никаких желаний у меня не было. За исключением, пожалуй, одного: понять, что делала Мать Мира, и как это соотносится с моими собственными ощущениями. Я подошла к дереву и попросила Шиву, чтобы он дал мне познать энергетический процесс клеточной трансформации.

А чего ж ещё просить? ладно психологи: у них бывают проблемы -- но кто другой на моем месте не поступил бы так же? Решительно, Свами Брахмдэв плохо знал русских людей -- нам только предложи загадать желание! Ведь наше истинное желание -- не престижная работа, удобная машина и семейные ценности -- а пойти туда, не знаю куда, и найти то, не знаю что!