Анна Ахматова

Серебряная ива. Авторский сборник

и больше и наконец – полная свобода.

Анна Ахматова. Из «Записных книжек»

Ни в Слепневе, ни в Царском Селе, хотя и там у Анны Ивановны Гумилевой были и цветочные клумбы, и черные грядки, Анну Андреевну к земляным работам не подпускали; цветами и овощами занималась сама хозяйка. Клочок земли у Ахматовой появился только в 1955 году, когда Ленинградский литфонд выделил ей дачу в поселке Комарово. И хотя сил после обширного инфаркта не было, она все-таки осуществила давнюю мечту о пусть маленьком, но своем саде и своих цветах. Она любила дарить их.

* * *

Акума, спасибо за лилию. Она такая красивая, мне очень приятно было ехать с ней. …Дома лилия распустилась в целый куст – сияющий, огненный и до сих пор украшает стол.

Ирина Пунина – Ахматовой

Из Ленинграда в Комарово.

Лето 1963 г.

* * *

1959 г. Декабрь

…Всем известно, что есть люди, которые чувствуют весну с Рождества. Сегодня мне кажется, я почувствовала ее, хотя еще не было зимы. С этим связано так много чудесного и радостного, что я боюсь все испортить, сказав кому-нибудь об этом. А еще мне кажется, что я как-то связана с моей корейской розой, с демонской гортензией и всей тихой черной жизнью корней. Холодно ли им сейчас? Довольно ли снега? Смотрит ли на них луна? Все это кровно меня касается, и я даже во сне не забываю о них.

Анна Ахматова. Из «Записных книжек»

* * *

М. Лозинскому[17]

Они летят, они еще в дороге,

Слова освобожденья и любви,

А я уже в предпесенной тревоге,

И холоднее льда уста мои.

Но скоро там, где дикие березы,

Прильнувши к окнам, сухо шелестят, —

Венцом червонным заплетутся розы

И голоса незримых прозвучат.

А дальше – свет невыносимо щедрый,

Как красное горячее вино…

Уже душистым, раскаленным ветром

Сознание мое опалено.

22 мая 1916

Слепнево

ОТРЫВОК

. . . .

О Боже, за себя я все могу простить,

Но лучше б ястребом ягненка мне когтить

Или змеей уснувших жалить в поле,

Чем человеком быть и видеть поневоле,

Что люди делают, и сквозь тлетворный срам

Не сметь поднять глаза к высоким небесам.

1916<>

* * *

О нет, я не тебя любила,

Палима сладостным огнем,

Так объясни, какая сила

В печальном имени твоем.

Передо мною на колени

Ты стал, как будто ждал венца,

И смертные коснулись тени

Спокойно-юного лица.

И ты ушел. Не за победой,

За смертью. Ночи глубоки!

О, ангел мой, не знай, не ведай

Моей теперешней тоски.

Но если белым солнцем рая

В лесу осветится тропа,

Но если птица полевая

Взлетит с колючего снопа,

Я знаю: это ты, убитый,