Стивен Кинг

Волки Кальи Темная Башня – 5

прозвучат и стихнут так быстро, что я иной раз думаю, для чего это планирование, эти разговоры, если все всегда заканчивается пятью минутами крови, боли и глупости, — он помолчал. — Потом мне становится тошно. Как в тот день, когда мы с Бертом пошли посмотреть на повешенного.

— У меня вопрос, — прервал затянувшуюся паузу Джейк.

— Задавай, — повернулся к нему Роланд.

— Мы победим?

Роланд так долго молчал, что в душу Сюзанны начал закрадываться страх.

— Они не догадываются, как много мы знаем. За долгие годы утратили бдительность. Если Энди и Слайтман — единственные крысы в нашем амбаре, если из Тандерклепа прискачет не слишком много Волков, если у нас не закончатся тарелки и патроны… тогда, да, Джейк, сын Элмера. Мы победим.

— Сколько это, слишком много?

Роланд задумался, его выцветшие синие глаза смотрели на восток.

— Гораздо больше, чем ты можешь себе представить, — наконец, ответил он. — И надеюсь, гораздо больше, чем будет на самом деле.

Во второй половине дня Доналд Каллагэн стоял перед ненайденной дверью, стараясь сосредоточиться на Второй авеню 1977 года. Сконцентрировал внимание на ресторане «Чав Чав», куда частенько заглядывал на ленч с Джорджем и Льюпом Дельгадо.

— Я всегда ел говяжью грудинку, — Каллагэн пытался игнорировать пронзительный голос матери, доносящийся из черной глотки пещеры. Когда он вошел в пещеру с Роландом, взгляд его сразу упал на шкаф с книгами, который Келвин Тауэр переправил в этот мир. Так много книг! При виде их обычно щедрое сердце Каллагэна переполнилось жадностью. Но интерес к книгам быстро угас. Он успел вытащить лишь одну, наугад, «Вирджинца» Оуэна Уистера , но трудно думать о книге, кто твои умершие друзья и родственники честят тебя на все лады.

Мать раз за разом спрашивала, почему он позволил вампиру, этому мерзкому кровососу, сломать крест, который она ему подарила. «Ты всегда был слаб в вере, — голос переполняла печаль. — Слаб в вере и силен в выпивке. Готова спорить, ты бы и сейчас не отказался от стаканчика, так?»

Великий Боже, конечно же, не отказался. От виски. «Эйншент эйдж». Каллагэн почувствовал, как на лбу выступил пот. Сердце билось в два раза чаще обычного. Нет, в три раза.

— Грудинка, — пробормотал он. — С горчицей, — перед его мысленным взором возникла пластиковая бутылочка, из которой выдавливалась горчица. Он вспомнил и название фирмы, пропечатанное на этикетке: «Плочманс».

— Что? — спросил Роланд.