Петтер Франк

Рэйки Наследие доктора Усуи

жизнь. Я являюсь ребенком на одном уровне, подростком на другом и затем взрослым - и это все происходит в одно и то же время!

Причина, по которой мы хотим вытащить внутреннего ребенка из нашего сознания, заключается в том, что ребенок в основном открыт и раним. Вероятно, каждый ребенок хочет в конце концов стать взрослым, чтобы его больше не били, не наказывали и не унижали. Когда же мы вырастаем, мы с удивлением обнаруживаем, что те чувства, которые испытывает в своем сердце ребенок, до сих пор можно обнаружить в сердце взрослого. И вероятно, они даже сильнее, чем были в детстве. Остается только одна возможность избавить себя от боли: мы подавляем наши чувства так сильно, как это возможно. Хотя никакие проблемы никогда не решатся путем их подавления.

Более подробно я расскажу о подавлении чувств в следующей главе.

Глава 4.

Быть свободным Кондиционирование Термин кондиционирование подразумевает, что в людях или животных настолько закрепляются определенные повторяющиеся структуры поведения в ответ на конкретные процессы, что даже в молодые годы у них нет свободы определить свои реакции на определенные импульсы. Кондиционирование проявляется не только на личностном уровне, но также и на коллективной основе. Оно постоянно колотит нас со всех сторон: со стороны нашего общества со всеми его правилами и моралями, со стороны нашего родного языка со всеми его тонкостями, со стороны нашей личной ситуации в семье и, естественно, со стороны климата и геологической зоны, в которой мы живем.

Например, коллективное немецкое кондиционирование заключается в том, что немцы всегда думают, что они знают все лучше, чем кто бы то ни было!

Коллективное японское кондиционирование заставляет японца улыбаться и кивать, когда кто-нибудь спрашивает у него, понял ли он что-нибудь, даже если он ничего не понял!

Другим примером немецкого лингвистического кондиционирования является то, что каждому имени существительному дается род, который делает его мужским, женским или средним. Это означает, что люди, говорящие на немецком языке, никогда не могут смотреть на вещи, не делая оговорок...

Примером японского лингвистического кондиционирования может служить то, что японцы часто избегают пользоваться личными местоимениями, говоря о себе или о своей группе. Это придает им и их друзьям чувство солидарности и единства.

Я не заинтересован, используя это, обобщать поведенческие образцы разных культур, но существуют простые определенные образцы, применимые почти к каждому из нас, даже если это нам не нравится. Естественно, эго не хочет слышать ни о чем подобном, поскольку сочтет себя оскорбленным, как независимое существо со своей собственной свободой действовать и своей собственной свободной волей. К сожалению, мы не свободны.

Армянский мистик Георгий Гурджиев говорил о людях как о пище для луны. Я думаю, он хотел использовать этот образ, чтобы объяснить, что вера в человеческую личную волю - это иллюзия. Один из студентов Гурджиева, хорошо известный математик П.Д. Успенский, объяснил понятие кондиционирования с помощью ясной аналогии. В своей книге Четвертый путь он говорит о человечестве как о группе людей, обнаружившей себя в тюрьме (кондиционирование, бессознательное). Чтобы выбраться из этой тюрьмы, им необходима помощь снаружи - помощь от кого-то, кто хорошо знает тюрьму и знаком с возможными способами побега. Он говорит, что одним, без духовного учителя (имея в виду кого-то, кто раньше сам был в бессознательном состоянии, но сейчас освободился из тюрьмы) или без группы ищущих, побег из бессознательного фактически абсолютно невозможен. Это главным образом так, потому что мы даже не осознаем, что находимся в тюрьме, и не можем об этом знать.

Природа кондиционирования подобна постоянно повторяющейся магнитофонной ленте, которая постоянно проигрывается в нашем подсознании без нашего ведома. Согласно своему определению, наше бессознательное - означающее процесс, который проходит в разуме без нашего ведома и контроля, - невидимо для нас. Поэтому нам нужен кто-то еще, кто держал бы зеркало так, чтобы мы могли увидеть наше собственное кондиционирование.

Сейчас мы можем спорить, что никто не может знать нас лучше, чем мы сами, но из природы кондиционирования следует, что мы сами не можем его обнаружить.