Санчес Виктор

Тольтеки нового тысячелетия

в мир иной реальности. А если бы и удалось добиться какого-то результата, то, при отсутствии должной подготовки, последствия этого могли бы оказаться самыми плачевными. Точно так же, общение с индейцами превратится для неподготовленного ученика в простую туристическую прогулку по индейским поселениям. Если он и сумеет продвинуться чуть дальше в неизведанные области, то это может оказаться весьма опасной прогулкой.

Мне приходилось работать с людьми, достигшими значительных успехов в деле духовного продвижения к истинной жизни, много работавшими в упомянутых мной сферах духовного опыта. Однако нам пока не удавалось достичь такого уровня при работе в группе. Некоторые из нас, обладая большими способностями к духовному развитию, сумели упорядочить свою жизнь и достичь контроля над собой, но мало кто оказался готов к встрече с неведомым. Многие, особенно те, кто проявлял самый сильный интерес к контакту с экзотической культурой, были в духовном и энергетическом отношении отнюдь не в лучшей форме, и их интерес к индейцам был в основном продиктован тем же стремлением, что заставляло их заниматься измененными состояниями сознания - это была попытка убежать от самих себя. К счастью, подлинная инаковость мира индейцев недоступна для тех, кто не отвечает необходимым требованиям. Это относится и к ритуалу. Чтобы воспринять иной мир, нужно обладать особым зрением. Им обладает каждый, только вот открыться оно может лишь после долгой борьбы и поисков истинной жизни.

Вот почему я редко беру с собой посторонних, когда отправляюсь на встречу с миром индейцев, хотя втайне мечтаю, чтобы при этой встрече присутствовали и мои соплеменники. Мне нужен кто-то, кто сумел бы разделить мои чувства по поводу открытия этого странного и чудесного мира, кто-то, с кем я мог бы поговорить о нем! Но увы, я давно уже понял, что спутниками тех, кто дерзнул выйти за пределы обыденного, являются только одиночество ... и ощущение смерти. Те тайны, в которые им удается после стольких трудов проникнуть, они вынуждены лицезреть в одиночестве. То же ощущение знакомо многим выдающимся альпинистам - мало кто даже из их коллег был способен разделить восторг альпиниста на вершине высочайшего пика. Впрочем, по эту нормальную сторону бытия достойных партнеров еще меньше. Не случайно, решив вернуться в Икстлан, Хенаро сказал42: Тут одни только призраки! Да, за пределами этой клетки, именуемой нашей реальностью, народу довольно мало - зато каждый встреченный там гораздо более реален, чем те, с кем приходится сталкиваться ежедневно.

Возвращаюсь к моему рассказу. Я стремился создать для своей группы нечто вроде усредненного, доступного для всех ее членов подхода к миру уцелевших тольтеков, - для этого-то и нужно было отправиться в пустынные ненаселенные области Сьерра де Пуэбло и нагорья Оахака. В этих землях на каждом шагу ощущается присутствие теней индейцев. Эти горы, ущелья и каньоны духовно и физически питали и питают тольтеков. Именно поэтому я решил, что лишь здесь, при условии должного прилежания в упражнениях, мы сможем достичь наибольшего духовного прогресса, а если будет суждено и нам будет подан знак, то и вступить в контакт с индейскими общинами. Главное - ничем не потревожить эти, закрытые для чужих, общины, когда мы будем проходить по их землям, оставаясь один на один с первозданной природой. Такой опыт сам по себе оказался очень полезен, ибо благодаря подобным странствиям мы многое узнали и о мире, и о себе. Именно тут были разработаны многие духовные практики, в особенности требующие приобщения к осознанию Земли.

В мои планы достижения усредненного подхода для групп достаточно продвинутых учеников входил еще один проект, который, впрочем, так и не был осуществлен в рамках групповых занятий - пересечь священную пустыню, где обитали остатки самого тольтекского из индейских племен: виррарика. Для меня это место всегда было особо значимым, так как оно изначально наполнено особой Силой и Знанием, однако я прекрасно понимал, что оно еще и чрезвычайно опасно!