В.Ю.Ирхин, М.И.Кацнельсон

Уставы небес. 16 глав о науке и вере (Часть 3)

времени крупнее, а следующая мельче, некоторые падают быстрее, а другие медленнее, или же капли наших страстей обгоняют друг друга. А иногда они столь мелки, что превращаются в непрерывную нить времени. Наконец, бывают стремительные любовные дожди. Которые пробивают медленные капли, если такие окажутся на их пути. Однако они не могут влиться в вечность на той же скорости, с которой падают сквозь время. В своей исходной точке и резвые и вялые капли, и продолжительные и недолгие страсти оказываются на мгновение приостановлены и уравнены. Все это мельтешение застревает в самом начале пути, на месте впадения в вечность, и именно здесь достигается равновесие между быстрым и медленным течением, все капли оказываются у одного и того же устья, а страсть здесь, на самом своем дне, угасает (М. Павич, Ящик для письменных принадлежностей).

С другой стороны, психологическое пространство непрерывно. В связи с этим уместно отметить, что один из крупнейших математиков и механиков XIX века, У. Гамильтон, считал алгебру наукой о времени, в противоположность геометрии как науки о пространстве (см. Ф. Клейн, Лекции о развитии математики в XIX столетии, М., Наука, 1989, с. 206). Связанное с этим противопоставление алгебраического (дискретного) и топологического (континуального) мышления подробно обсуждалось в гл. 8.

Необычное (с нашей точки зрения) восприятие времени может быть характерно не только для отдельных мистиков, но и для целых ныне существующих культур.

Под впечатлением теории относительности некоторые лнигвисты (достаточно назвать известного ученого Уорфа) пытаются проверить, действительно ли все люди имеют одинаковое представление о событии, происходящем в пространстве и времени (а мы всегда полагали, что так оно и есть), действовало ли во все времена то же логическое разделение прошлого, настоящего и будущего, взаимосвязь причины и следствия или раздражения и ответной реакции, которые свойственны современному человеку.

Интенсивные сравнительные исследования европейских временных языков и безвременного языка североамериканских индейцев позволили Уорфу прийти к поразительному заключению: В отличие от мировосприятия индейцев наше более объективирующее восприятие времени заставляет нас выдвигать на первый план историчность и все, что связано с записью событий. Миросозерцание индейцев очень сложное и тонкое, они видят все события в их непрерывном развитии, чтобы допустить простые и ясные ответы на вопросы о начале одного события и конце другого. Если все, что когда-либо произошло, на самом деле существует, но только в иной форме, нежели в той, в какой запечатлевается в памяти или в изображениях, то пропадает стимул к изучению прошлого. В соответствии с таким взглядом настоящее нужно не записывать, а использовать для приготовления к тому, что наступит. Наше объективированное время лежит перед нами вроде линейки с разделенными рисками пустыми пространствами, каждое из которых нужно заполнить записью. Письменность, несомненно, способствовала нашему языковому обращению со временем, равно как и языковое освоение времени способствовало появлению письменности... (С. Головин, в кн.: Энциклопедия символов, М., Крон-Пресс, 1999, с.382-383).

Перейдем теперь к вопросу об историческом времени. В индийской традиции, в отличие от западной, как правило не устанавливается определенной хронологии и строгих датировок. Например, часто говорится о легендарных мифических личностях-полубогах, которые жили вне реального времени, многократно перерождаясь на протяжении нескольких столетий (Шанкара, Нагарджуна). В буддизме сам Будда Шакьямуни историчен, но обычно этот факт считается не важным по сравнению с вечностью Учения (это подчеркивается в махаяне, особенно в японской).

Напротив, принципиально важна историчность основателей пророческих религий (зороастризма, иудаизма, христианства); соответствующая концепция осевого времени разработана К.Ясперсом. Согласно христианскому Символу Веры, Сын Божий, Единородный, иже от Отца рожденный прежде всех век , в то же время существует в истории ( распятаго же за ны при Понтийстем Пилате ). Таким образом, христианство, в отличие от ритуальной ведической религии, оказывается прочно привязанным к историческому времени: