Курт Зелигманн

История магии и оккультизма (Часть 1)

путь к познанию. Не удивительно, что отцы церкви с самого начала формирования христианства яростно боролись против подобного возвеличения женщины. Павел в 1м Послании к коринфянам без обиняков заявляет: 'Жены ваши в церквах да молчат, ибо не позволено им говорить, а быть в подчинении, как и закон говорит. Если же они хотят чему научиться, пусть спрашивают о том дома у мужей своих; ибо неприлично жене говорить в церкви' (14:34-35). А для полноты картины Павел утверждает: мужчина 'есть образ и слава Божия, а жена есть слава мужа' (1 Кор. 11:7). СРЕДНИЕ ВЕКА Магия в 'доарабскую' эпоху. Простившись с искусством Гермеса и его удивительными адептами, вернемся к эпохе раннего Средневековья. Миновало уже семь столетий с той поры, как на магию обрушились жестокие гонения. Она почти истреблена. Церковь же выстроила свой дворец на прочном фундаменте и не чувствует больше никакой угрозы своему благополучию. Из этого-то чувства безопасности и родилась относительная терпимость, пришедшая на смену былой жестокости. Специалисты в области народных верований и обычаев прошлого наглядно продемонстрировали этот факт. Ранние законы против магии подчас оказываются необычайно мягкими и снисходительными. В 'Салической правде' - сборнике обычного права салических франков - говорится, что 'ведьма, евшая человеческую плоть и уличенная в этом преступлении, да заплатит восемь тысяч денариев, то есть двести золотых пенни'?. Штраф велик, но и преступление чудовищно для эпохи, когда склонность к некрофагии не могла объясняться психическими расстройствами и воспринималась исключительно как гнусное извращение, заслуживающее тяжкой кары.

'Салическую правду' утвердил король Хлодвиг I (466 - 511). Она предписывает штраф в семьдесят два пенни и половину золотой монеты за насылание чар при помощи колдовских узлов. Как ни странно, большинство штрафов за преступления, совершенные при помощи магии, оказываются не столь крупными, как за оговор - несправедливое обвинение человека в занятиях колдовством. Согласно другому кодексу той эпохи, 'Рипуарианской правде', всякое зло, причиненное колдуном - будь то членовредительство или ущерб, нанесенный имуществу, - каралось исключительно денежной компенсацией. В сомнительных случаях обвиняемый мог даже отвести от себя подозрения, поклявшись в невиновности. По законам Карла Великого, чародея или колдуна сажали в тюрьму, и в течение трех месяцев он должен был каяться. Закон Уитреда, короля Кента, изданный в 690 году, повелевает: 'Если раб принес жертвы бесам, да заплатит он шесть шиллингов, или будет подвергнут порке!'?.

Примечательно, что для знатных людей наказание за подобные проступки было более суровым, чем для простолюдинов. В древнейшем из дошедших до нас сборников дисциплинарных мер, применявшихся церковью, - 'Liber Poenitentialis' святого Леонарда (VII век) - за столь гнусное преступление, как принесение жертвы бесам, назначается 'один год покаяния, если это деревенщина из низкого сословия; если же это более знатный человек, то десять лет'?. Иное дело, если речь шла о жизни короля или любого члена королевской семьи. Попытка убить правителя при помощи колдовства каралась очень жестоко. Иногда обвинение в колдовстве служило лишь предлогом для избавления от какого-нибудь неудобного придворного. Однако законодательство той эпохи вовсе не требовало столь суровых мер, как те, что применялись в ходе подобных процессов.