Петр Демьянович Успенский

Совесть: поиск истины (Часть 2)

деньги для открытия

института во Франции. Так была собрана значи-

248

П. Д. Успенский

тельная сумма, и Гурджиев смог купить исторический замок Приере на

Авоне, рядом с Фонтенбло. Там в 1922 году он открыл свой Институт.

Успенский нашел работу в Приере очень интересной, но не принял

приглашений Гурджиева поехать туда и жить там, поскольку он не понимал

направления работы и чувствовал элементы нестабильности в организации

Института. Однако он был в Приере в тот день в январе 1924, когда Гурджиев с

несколькими учениками уезжал в Америку, что очень напомнил о Успенскому

отъезд из Ессентуков в 1918.Вернувшись в Лондон, Успенский объявил, что

отныне его работа будет осуществляться абсолютно самостоятельно.

Записи, сделанные на встречах Успенского с 1921 по 1947 год составляют

основную часть рукописей, подаренных библиотеке Йель-ского университета.

'Четвертый путь' состоит из дословно переданных отрывков этих рукописей, но

потребуется еще несколько томов, чтобы охватить весь объем, даже несмотря на

то, что некоторое количество страниц было утеряно со времени публикации этой

книги в 1957 году.

Успенский не разрешал спрашивать о Гурджиеве, если только вопросы не

были необходимы для понимания природы школы и Четвертого Пути -его

принципов, правил, методов и происхождения. Следующий разговор происходил на

встрече четвертого ноября 1937 года:

Успенский: Гурджиев дал мне много новых идей, которых я не знал, и он

дал мне систему, которую я не знал раньше. Я знал о школах, потому что я

путешествовал и искал школы 10 лет. У него была необычайная и совершенно

новая система. Некоторые ее фрагменты можно кое-где найти, но они не связаны

и не соединены, как в Системе. А некоторые вещи, особенно относящиеся к

психологической стороне, были полным откровением. И тоже по многим другим

направлениям. Для меня это было значительным доказательством того, что эта

система не та, которую человек может встретить каждый день. Я уже успел

встретиться с достаточным количеством школ, чтобы иметь возможность судить

об этом.

Вопрос: Вы никогда не спрашивали Гурджиева о происхождении

системы?

Успенский: Мы все спрашивали по 10 раз в день и каждый раз

получали разные ответы.

Вопрос: Вы спрашивали Гурджиева, почему он давал разные ответы?

Успенский: Да.

Вопрос: Что он отвечал?

Успенский: Он говорил, что никоща не давал разных ответов.

Вопрос: Возникало ли у вас коща-либо сожаление, о том что вы вообще

встретились с Гурджиевым?

Успенский: Никогда. Отчего? Я очень много получил от него. Я всегда был

признателен себе, что после первого вечера спросил его,

249

Совесть: поиск испиты

когда я смогу увидеться с ним в следующий раз. Если бы я не спросил, я

бы сейчас здесь не сидел.

Вопрос: Но вы написали две великолепные книги.

Успенский: Это были только книги. Я хотел большего. Я хотел чего-то для

себя.

Вопрос: Откуда происходили школы, которые дали начало школе Гурджиева?

Успенский: Можно понять, что откуда-то из Центральной Азии. Но что это

было, я не знаю. Гурджиев дал несколько описаний, и одно из них было очень

интересным и возможным. Вы должны понять то положение: после революции

исчезла возможность поехать в эту страну Если бы жизнь была нормальной, я бы

поехал туда и попытался найти эту школу но при том, что было тогда, попасть

туда не было никакого шанса. А сейчас возможно, что все исчезло. Одна из

школ, которую он описал, была рядом с Кашгаром в китайском Туркестане. Но с

тех пор там была война, и возможно, что сейчас от школы ничего не осталось,

если там и была школа.

Успенский однажды заметил, что он обнаружил, что в его руках оказались

начатки школы, и похоже на то, что сам он не искал подобной ответственности.

Он говорил людям, которые хотели прийти на его встречи, что не может быть

гарантии в том, что они найдут то, что ищут, и что они получат ожидаемые

результаты. Он предупреждал, что Четвертый Путь сопряжен с большими

опасностями и риском, потому что эта Система оставляет человеку много

свободы. Сознание и Воля не могут быть созданы в системе ограничений.

В ретроспективе, долгий период с 1924 по 1934 год, коща Успенский не

позволял работе развиваться, был связан, возможно, с его пониманием