Э.Баркер

Письма живого усопшего или послания с того света

и недель этот человек оставался около сво-

ей возлюбленной, все время стараясь отвлечь от земли и от 'этого', привле-

кавшего ее так же, как и многих, мучительной тягой.

Я узнал здесь, что души, прожившие долгое время на земле, отрываются

гораздо легче, но этой женщине было около 30 лет, и ей трудно было освобо-

диться даже с помощью своего возлюбленного. Но в один прекрасный день, или

ночь, по-вашему, он ввел ее в тот дом, который приготовил для нее на небе-

сах, и они стали жить там. Иногда он покидает ее на короткое время, а

иногда она; ибо радость совместного пребывания усиливается здесь так, как

и на земле, благодаря временной разлуке. В течение первых дней она испыты-

вала время от времени голод, и он старался утолить его, предлагая ей раз-

личные вещества здешнего мира. Постепенно она отвыкла от земли и от земных

привычек и только изредка, во сне, возвращалась к своим родителям.

Не оставляйте никогда без внимания снов, касающихся умерших людей.

Такие сны имеют всегда какой-нибудь смысл Они передают не всегда верно,

ибо дверь между обоими мирами чрезвычайно узка, и мысли часто искажаются,

переходя из одного мира в другой. Но не забывайте, что мы, все же можем

общаться с вами этим путем. Я являлся к вам во сне, стоя за решеткой окру-

женного стеной сада, в котором вы были заключены. Я улыбался и делал знак,

чтобы вы подошли ко мне; но я вовсе не хотел, чтобы вы остались здесь со

мной. Я хотел, чтобы вы пришли сюда в духе; хотя для меня легче, чем для

вас, переходить в наш мир.

Доброй ночи.

П и с ь м о 20.

ЧЕЛОВЕК, НАШЕДШИЙ БОГА

Мне кажется, нет лучшего способа приобщить вас к здешней жизни, такой

необычной для вас, как рассказать вам мои впечатления с мужчинами и женщи-

нами, которых я встречаю здесь.

Я как то говорил вам, что встречаю здесь больше святых, чем филосо-

фов, и мне хочется рассказать вам о человеке, который производит на меня

впечатление неподдельного святого. Да, здесь есть маленькие святые и боль-

шие святые, так же, как есть маленькие и большие грешники.

Однажды я шел по вершине горы. Я говорю 'шел', хотя передвижение де-

лается здесь без всяких усилий, но это почти то же самое.

На вершине горы я увидал человека, стоявшего в одиночестве. Он смот-

рел вдаль, но я не мог видеть то, на что он смотрел. Он был сосредоточен и

был в общении с самим собою или с кем-то, кого я не мог видеть.

Я ждал некоторое время. Под конец, глубоко вздохнув, ибо мы дышим

здесь, он повернулся ко мне и сказал с доброй улыбкой:

- Не могу ли я вам служить, брат?

Я был смущен, чувствуя, что, может быть, помешал какому-то невидимому

для меня общению.

- Если это не слишком смело с моей стороны, - сказал я, - я бы попро-

сил вас сказать мне, о чем вы думали, стоя здесь и глядя в пространство?

Я чувствовал, что этого не следовало делать; но мое серьезное желание

научиться всему, доступному для меня, заслуживало прощения, и меня проща-

ли.

У этого человека было прекрасное лицо без бороды и юношеский огонь в

глазах. Одежда его говорила, что он очень мало думает о своей внешности.

Он посмотрел на меня молча и затем сказал:

- Я стремился приблизиться к Богу.

- А что есть Бог? - спросил я. - И где Бог?

Он улыбнулся. Я никогда не видал такой улыбки.

- Бог всюду, - ответил он. - Бог е с т ь.

- Что же он такое? - настаивал я, и снова он повторил, но уже с дру-

гим ударением:

- Бог е с т ь.

- Что же вы хотите этим сказать? - спросил я.

- Бог есть, Бог есть, - повторил он.

Не знаю, каким путем передалось мне значение его слов, может быть пу-

тем симпатии, но в моем сознании внезапно вспыхнуло, что когда он говорил

'Бог есть', он хотел выразить полнейшее осуществление Бога, какое только

возможно для духа; а когда он говорил 'Бог есть', он хотел этим выразить,

что ничего и не существует, кроме Бога.