Стивен Кинг

Песнь Сюзанны Темная Башня – 6

в ящике шар. Он лежал на красном бархате и… вращался. А если бы он, Каллагэн, посмотрел на него, то этот бестелесный, злобный взгляд выплеснул бы на него все безумие вселенной.

«Я не убегу. Не убегу. Если мальчик сможет остаться, я тоже смогу».

Да, конечно, но мальчик был стрелком, и это многое объясняло. Он был не просто дитем ка, он был дитем Роланда из Гилеада, его приемным сыном.

«Разве ты не видишь, как он бледен? Неужто не понятно, что он испуган не меньше твоего? Так что возьми себя в руки!»

Пусть это покажется странным, но смертельная бледность Джейка успокоила его. А потом в голову пришла глупая детская песенка, он начал напевать ее, успокоившись еще больше.

— Вокруг, вокруг шелковицы, — шепотом запел он, — мартышка мчит за лаской… мартышке очень весело…

Открыв дверцы, Джейк обнаружил внутри небольшой сейф. Набрал на кодовом замке 1919, но ничего не изменилось. Сделал паузу, смахнул пот со лба обеими руками (они дрожали), предпринял вторую попытку: 1999, и дверца распахнулась.

Песнь Черного Тринадцатого и звяканье колокольцев заметно усилились. Теперь эти звуки холодными пальцами копались в их рассудках.

«А ведь он может забросить тебя куда угодно, — думал Каллагэн. — Все, что от тебя требуется — на мгновение ослабить контроль над собой… открыть ящик… открыть ящик… а потом… о, куда только ты ни сможешь попасть! Сразу догонишь ласку!»

И хотя он знал, к чему это приведет, какая то его часть хотела открыть ящик. Жаждала этого. В этом он был не одинок. Увидел, как Джейк опустился перед сейфом на колени, словно верующий у алтаря. Каллагэн протянул руку, чтобы помешать Джейку достать из сейфа мешок, и рука эта словно налилась свинцом.

«От того, что ты сделаешь или не сделаешь, ровным счетом ничего не изменится», — прошептал голос у него в голове. Навевающий сон голос, и очень убедительный. Тем не менее, Каллагэн продолжал тянуться к Джейку. Схватил за воротник рубашки пальцами, которые, похоже, полностью потеряли чувствительность.

— Нет. Не надо, — голос вязкий, безвольный, депрессивный. И когда Каллагэн оттаскивал Джейка в сторону, двигался тот медленно, словно преодолевал сопротивление не воздуха, а воды. Комнату теперь заливал тревожный желтоватый свет, какой иногда можно увидеть перед жуткой грозой. И когда Каллагэн сам упал на колени перед сейфом (на то, чтобы они, начав сгибаться, коснулись пола, ушло никак не меньше минуты), он услышал голос Черного Тринадцатого, как никогда громкий. «Убей мальчика, — вещал голос, — вспори ему горло и напои