Надежда Первухина

Имя для ведьмы - 1

Валидолу, - прохрипела гадалка, - в кармашке у меня. Ой, тяжко-то как! Вконец извел, христопродавец!

Запив валидол минеральной водичкой, баба Катя окончательно пришла в себя и ознаменовала это градом попреков в мою сторону.

- Да рази ж так можно! Человек, можно сказать, от любви к тебе надрывается, даже я, опенка старая, его либидо чувствую, а тебя будто и не касается!

- Баб Кать, я-то тут при чем?! Он ушел месяц тому назад, от него ни ответа ни привета, да и дела тут такие заварились, что не до романов стало...

- В общем, вот тебе мое слово, доча, - гадалка решительно поправила прическу и засобиралась домой. - Ты сама кузнец своего счастья. Ну, оступился он, ну, обидел тебя, не подумавши... Так зато ведь страдает теперь, вона - стихи пишет! Хочешь, научу варить приворотное зелье? Стопроцентный результат, срабатывает в течение одного дня!

- Не надо, баб Кать, лишнее это...

- Ну, как хочешь. Домой тогда поеду. А завтра встретимся около полуночи, будем твою помешанную лечить... Кстати, помело-то хоть есть у тебя?

- Есть, а зачем...

- Что мы, миллионеры, деньги на такси швырять! - Баба Катя лихо оседлала старенькую модель моего помела. - Ну, адью, как говорится!

Она взмыла в ночную мглу, и ветер донес до меня обрывок ее фразы:

- ... Ящик хоть свой почтовый погляди-и-и...

* * *

И хотя кругом стояла ночь, а в мойке высилась гора грязной посуды, ноги сами понесли меня вниз, на первый этаж, к уныло-щербатому ряду почтовых ящиков. Вообще-то мне редко пишут письма, в основном мама да студенческие приятельницы из тех, кто еще, подобно мне, не вышли замуж... Поэтому в мой почтовый ящик я предпочитаю не заглядывать. Сегодня сделаем исключение...

Письма хлынули мне в руки, едва я отомкнула дверцу. Они шуршали и обиженно кололи меня своими острыми уголками, как стайка некормленных голубей. Я растерянно прижала к груди это богатство, боясь, что это не мне, не по адресу... Но все письма были от Авдея.

Я разложила их на ковре в спальне и принялась читать, надрывая один конверт за другим, не сверяясь с датой написания...

“Я виноват перед тобой. Но даже у самых отъявленных преступников есть...”

“Какое право я имел судить тебя за твой жизненный путь? Ты потому и прекрасна, что это - ты...”

“Может быть, тебе сейчас угрожает опасность. Мне почему-то так кажется. Во сне мне приснился какой-то странный обгорелый остов трамвая с намалеванной на кабине оскаленной пастью и глухой лес, пахнущий гарью... Я проснулся с ощущением, что с тобой случилась беда. Я приеду к тебе, несмотря на твое молчание”.

“Куда ты пропала, любимая? Приехал из Москвы, три дня подряд караулил двери твоей квартиры, стучал, звонил - пусто. Соседка, злобная баба, сочла меня грабителем и хотела вызвать милицию. Объяснил ей что и как, она заявила - никто никуда не пропадал. Дескать, видела тебя на улице возле подъезда не далее чем вчера. Вика, где ты?!”

“Я схожу без тебя с ума. Пожалуйста, появись. Хоть для того, чтобы влепить мне пощечину. Вернулся вчера в Москву, зашел в магазин, показалось, что девушка, стоявшая в очереди, - ты. Продавщица вызвала охрану, а девушка обозвала маньяком...”

“Знаешь, я даже рад, что ты ведьма. Я понял - жизнь невозможно втиснуть в рамки общепринятых постулатов. И если бы ты согласилась... Ты не отвечаешь на письма... Ну где же ты, черти тебя, что ли, забрали?!”

Чтение писем я закончила уже под утро и тут же засунула их подальше на антресоль, чтобы они не попались в чьи-нибудь руки. Довольно того, что я над ними слезы проливала, как инфантильная гимназистка...

И все-таки интересно, когда же это он приезжал из Москвы и не застал меня? Неужели в то время, как я и мама были у тетки в плену? Поздновато для раскаявшегося влюбленного...

Впрочем, толку из этого все равно не вышло. Сейчас я дома, а никто под дверью не oшивается, шепча в замочную скважину заверения в вечной любви. Да и кто на это способен в половине четвертого утра?

Голова тупо болела, и подташнивало. Я бесшумно. чтобы не разбудить маму, побрела на кухню - выпить аспирину с минеральной водой. Нет, с вечеринками и сидением за полночь пора завязывать, слишком надоела вялая усталость и тошнота. Наверное, мама права, у меня анемия, надо переходить на здоровый образ жизни. И для начала я высплюсь как следует. Ой, вот только тазик, в котором баба Катя устраивала медиумический сеанс, надо убрать и воду вылить... А книгу Авдея опять засуну под подушку, там ей, бедолаге, самое место.