Григорий Климов

Песнь победителя (Часть 1)

окончания войны победоносный советский генерал не решается слушать радио, пока не разрешит Кремль.

«Гриша, слыхали новый анекдот?» — отвлекает меня от радио Анна Петровна.

«Про шейку?» — спрашиваю я, уже привыкнув к рассказам Анны Петровны о генеральских женах.

«Нет... Новый! Один генерал прислал жене с фронта пианино. Ну, пока его везли, пианино раструсилось, позвали настройщика. Настроили и устанавливают пианино в комнате. Жена обязательно хочет, чтоб на видном месте.

«Там нельзя», — говорит настройщик. — «Резонанса не будет».

«Э, чепуха!» — махает рукой жена. — «Я моему генералу напишу — он и резонанс пришлет».

Нас перебивает Женя.

«Гриша, посмотри. У меня ещё что-то есть», — она стремительно бросается в соседнюю комнату. — «Золотой пистолет!»

Я ожидаю увидеть оригинальную зажигалку или дамскую безделушку. Женя с размаха бросает мне на колени что-то тяжёлое в жёлтом кожаном кабуре.

«Прочти, что там написано!» — командует она над моей головой.

Я расстегиваю желтую кожу. На моей ладони сверкает тупым рыльцем позолоченный немецкий «Вальтер». На плоской боковой грани затейливая вязь гравированных готических букв. Бросаются в глаза две хищные зигзагообразные молнии — знак ОС.

Надпись на пистолете гласит:

«Генералу СС Андреас фон Шенау от имени Великой Германии». Фюрер.

Почётное золотое оружие! Подарок СС-овскому генералу от самого Гитлера. Когда-то этот блестящий кусок металла наполнял гордостью сердце человека, который считал себя выше других существ.

Теперь же он сидит в лагере для военнопленных и собирает окурки, а горделивая безделушка столь же безразлично поблескивает в руках победителей. Да, нет ничего более изменчивого и непостоянного, чем земная слава!

«Теперь со мной не шути». — Женя нажимает защёлку обоймы. — «Полный боекомплект!»

Обойма змейкой выскальзывает на подушку дивана. Красные головки патронов выглядывают из прорези.

«Однако, додумался отец такие игрушки дарить», — говорю я и кладу обойму подальше от пистолета. — «Да ещё главное кому?»

«Не беспокойся. Если ты будешь себя хорошо вести, то это не опасно», — успокаивает меня Женя.

«Потом папа привез ещё два Опеля», — щебечет она. — «Адмирала» он оставил себе, а «Капитан» теперь мой. Понимаешь? Мой! Завтра чтобы ты был здесь. Будешь учить меня править. Повтори приказание!»

«Послушай, Гриша, какие у тебя, вообще, планы на будущее?» — шаловливо спрашивает она, уже забыв о своих новых игрушках. С такой же непринужденностью как она обращается со своим золотым пистолетом, она кладет мою голову себе на колени, пишет мне на лбу пальцем вопросительный знак.

В её голосе слышится игривый вызов. Вековечный инстинкт женского кокетства нисколько не изменился в сердце дочери советского генерала.

Мне не хочется омрачать радужное настроение Жени. Где-то в глубине копошится чувство сожаления, что завтра я должен буду расстаться со всем окружающим. Но так нужно, да и потом ведь это не навсегда.

«Завтра я вылетаю в Берлин...» — медленно говорю я, смотря в потолок. Я произношу эти слова так тихо, как будто я виноват в чем-то.

«Что-о-о?» — недоверчиво тянет Женя. — «Опять твои глупые шутки?»

«Это не шутка...»

«Никуда ты не поедешь. Забудь об этом! Понял?!»

«Это от меня не зависит...»

Я беспомощно пожимаю плечами.

«Боже! Как бы мне хотелось содрать с тебя шкуру!» — восклицает Женя. — «Сходи в оперетту, если уж тебе так хочется посмотреть заграницу. Неужели тебе не жалко опять уезжать и оставлять меня зубрить эти дурацкие интегралы?!»

Она смотрит на меня почти умоляюще. В её взгляде что-то большее, не только просьба или каприз.

«Это не зависит от моего желания, Женя... Долг...»

«Долг, долг...» — как эхо, повторяет мои слова Женя. — «Я слишком часто это слышу — долг!»

С неё внезапно слетает вся беззаботность и весёлость. Голос её становится печален и серьёзен.

«Я была так бесконечно рада, что ты не кадровый военный. Ты думаешь, я счастлива дома? Ведь я — сирота!»

Женя выпрямилась, лицо её побледнело, тонкие пальцы нервно теребят шелковую кисть дивана.

«За всю жизнь я видела отца только неделями... Ведь мы почти чужие. Ты думаешь, почему он засыпает меня подарками? Он тоже чувствует это. То Китай, то Испания, то ещё куда-то... И так всю жизнь...»