Рудольф Штайнер

Из летописи мира. Акаши-хроники

и антипатий. Подобно тому, как в чувственном бытии

состояние бодрствования должно сменяться сном, так и в

элементарном мире переживанию симпатий и антипатий должно

противополагаться иное состояние. Душа может отрешаться от всех

симпатий и антипатий и переживать в самой себе только себя,

быть обращенной только к своему собственному бытию, чувствовать

только его. Более того, это чувствование может достигнуть такой

силы, что можно говорить о 'велении' своего собственного

существа. Дело идет здесь о таком состоянии душевной жизни,

которое нелегко описать, потому что в своей чистой, подлинной

природе оно похоже в чувственном мире только на сильное, чистое

душевное чувство 'Я' или самого себя. Для элементарного мира

это состояние можно описать таким образом, что по отношению к

необходимой отдаче себя переживаниям симпатий и антипатий душа

чувствует влечение сказать себе: я хочу быть всецело только для

себя, только в себе. И некоторым развитием воли душа отрывается

от состояния отдачи себя элементарным переживаниям симпатий и

антипатий. Для элементарного мира эта жизнь в себе есть как бы

состояние сна, между тем как отдача себя событиям и существам

есть состояние бодрствования. Когда человеческая душа

бодрствует в элементарном мире и развивает волю к переживанию

себя, т.е. ощущает потребность в 'элементарном сне', то она

может обрести его, возвращаясь с вполне развитым самочувствием

в бодрственное состояние чувственного переживания. Ибо это

проникнутое самочувствием переживание в чувственном мире и есть

элементарный сон. Он заключается в отрыве души от элементарных

переживаний. Это буквально верно: для ясновидческого сознания

жизнь души в чувственном мире есть духовный сон.

Когда при правильном развитом ясновидении у человека

наступает пробуждение в сверхчувственном мире, то у него

остается воспоминание о переживаниях души в чувственном мире.

Это воспоминание должно присутствовать у него, иначе в

ясновидческом сознании были бы всякие другие существа и

события, кроме только собственного существа. Тогда у него не

было бы знания о себе, он не жил бы сам духовно; в душе жили бы

другие существа и события. Приняв это во внимание, легко

понять, что правильно развитое ясновидение должно придавать

большое значение выработке сильного 'чувства Я'. Вырабатывая

это 'чувство Я' при ясновидении, человек не развивает ничего

такого, что приходит в душу только через ясновидение; он

познает только то, что всегда существует в глубинах души, но

что остается неосознанным для обыкновенной душевной жизни,

протекающей в чувственном мире.

Сильное 'чувство Я' существует не благодаря эфирному телу,

как таковому, но благодаря душе, переживающей себя в

физически-чувственном теле. Если из своего переживания в

чувственном мире душа не привнесет его в ясновидческое

состояние, то она скоро убедится в своей недостаточной

вооруженности для переживания в элементарном мире.

Для человеческого сознания в чувственном мире существенно,

чтобы самочувствие души (ее переживание 'Я'), хотя оно и должно

присутствовать, было все-таки несколько заглушено. Благодаря

этому душа имеет возможность, в пределах чувственного мира

пройти школу благороднейшей нравственной силы сочувствия.

Нравственные влечения и представления не могли бы развиваться

правильно, если бы в сознательные переживания души в

чувственном мире вторгалось сильное 'чувство Я'. Они не могли

бы взрастить плода любви. Отдачу себя, это естественное

влечение элементарного мира, не следует отождествлять с тем,

что в человеческом переживании обозначается как любовь.

Элементарная отдача себя покоится на переживании себя в другом

существе или событии; любовь же есть переживание другого в

собственной душе. Чтобы развить это переживание, нужно как бы

набросить в душе покров на живущее в ее глубинах самочувствие