Илья Беляев

Острие Кунты (Часть 2)

Конечно, мы скучали по Тоше как по человеку. Наше общение на тонком

плане не могло заменить обычного человеческого общения. И все же, тот

ошеломляющий факт, что смерти не существует, переполнял нас радостью. Какая

может быть смерть, если мы могли не только говорить, слышать и смеяться

вместе с нашим покойным учителем, но и обнимать вместе с ним бесконечность?

Глава 41

Один человек долгое время искал учителя. Наконец, он встретил Мастера и

попросил принять его в ученики. Мастер спросил, чему бы тот хотел научиться

у него. 'Я хотел бы научиться медитации', - ответил человек. 'Неужели я

выгляжу настолько безумным, чтобы медитировать?' - воскликнул учитель.

Кроме шести человек из старой команды, в новую группу вошли новые люди.

Тоша возложил ответственность за получение и распределение потока на меня,

Джона и Андрея. С его стороны было весьма разумно не сосредотачивать силу в

чьих-то одних руках. Это был принцип треугольника: если кто-то выходил из

игры, оставшиеся двое должны были найти на его место третьего,

Тоша объяснил нам, как распределять энергию между членами группы и как

выбирать пригодных для работы людей. Количество энергии, которое способен

воспринять человек, и, соответственно, скорость его продвижения, в

значительной степени зависит от силы его преданности - таков иерархический

принцип распределения энергии. Тоша упомянул, что существуют и другие

принципы, но в детали вдаваться не стал. Сила преданности, подобно клапану,

регулирует поток праны. Мы столкнулись со старым парадоксом: чем меньше

остается от тебя, тем сильнее ты становишься, и чем сильнее ты становишься,

тем меньше принадлежишь себе.

В другой раз Тоша рассказал нам, как можно программировать людей.

Концентрированное молчаливое внушение работает сильнее слов. С его помощью

можно заставить людей изменять свои цели, образ мыслей и даже способ

поведения. Лучшее время для такого программирования - утром, незадолго до

того, как человек проснется, или во время еды. Я спросил начальника, на что

он запрограммировал нас. Тоша ответил, что единственный разрешенный в нашей

игре вариант внушения - стимулирование людей на поиск свободы.

Позже Тоша посоветовал нам постепенно сокращать число используемых

техник и стать преимущественно проводниками потока. Он сказал, что наша

задача - научиться проводить как можно более высокую и чистую энергию, и

делать это мы должны всегда, независимо от того, находимся ли мы среди людей

или в одиночестве. Нужно научиться проводить поток во всем многообразии

человеческой деятельности: в словах и молчании, в работе и развлечениях, в

радости и отчаянии, во сне и наяву. Тоша хотел, чтобы мы рассеяли

мистический ореол вокруг работы; работа и жизнь должны стать одним.

Как ни иронично это звучит, но Тоша-дух был противником всякой

эзотерики, он просто хотел, чтобы наша жизнь обрела качество полноты.

Однажды он посоветовал нам полностью исключить из речи оккультный жаргон, в

том числе йогические и духовные термины. 'Перестаньте забивать себе голову

этой белибердой, - сказал он. - Просто живите, и все'.

В отличие от работы с первой командой, Тоша много времени теперь уделял

нашим личным проблемам и сомнениям. Иногда он часами проводил что-то вроде

психоанализа с каждым из нас, после чего мы чувствовали себя выпотрошенными

наизнанку, но многое вставало в голове на место.

Благодаря Тоше мы вырабатывали новый способ жизни, заключающийся в

трансформации самих себя и окружающих людей с помощью высоких энергий. Для

этого, как оказалось, не нужно ни строить храмы, ни писать новые священные

книги, ни основывать душеспасительные организации, ни проводить тайные или

явные ритуалы. Воспринимать себя в повседневной жизни бессмертным духом

очень сложно, поскольку окружающий нас мир преимущественно материалистичен.

Для одиночного искателя духовный поиск означает сражение со всем миром;

победивших в этой борьбе - единицы, и потому они так дороги нам.

Единственный выход из этой невеселой ситуации Тоша видел в работе

групп, подобных нашей, в самой гуще современного общества, в

противоположность монастырскому укладу, отгороженному от этого общества

толстыми стенами во имя собственного спасения. Возможность личного спасения,