Семир

Юг Индии

так и было, потому что в Индии можно увидеть такое только по телевизору. В выходные индусы толпами гуляют по берегу и сидят на пляже, и другая компания мужчин снимались вместе с сидевшим поодаль итальянцем, какая-то семья с ребенком потом сфотографировала мою Ясю — в общем что кому ближе и без нарушения приличий.

Я на дух не переношу курортных мест, но на Коваламском пляже найден какой-то достойный баланс между приезжими и местным населением. Индусы здесь нормально относятся к чудакам, умело плавающим в волнах океана, сами обычно не подвергая свою жизнь опасности купания в бухтах Ковалама. Опасность эта есть, о чем предупреждают плакаты и полицейские в голубой форме. Как в любой глубокой круглой бухте, сильно вдающейся в берег, в некоторых местах волна закручивается и имеет тенденцию уносить в море. Почувствовав это, я не заходила дальше первой большой волны. На берегу поставлены отметки, где можно купаться и где нельзя, за чем полицейские со свистками и громкоговорителями следят очень бдительно. Это достает — но можно уйти из центральных бухт в следующие, более пологие, и потому несколько менее экзотичные, и там всех этих проблем уже не будет.

Границу между первой и второй центральными бухтами Ковалама фиксирует небольшая коса — островок, где мы с Ясей смотрели на крабов и нашли маленького морского ежика, изо всех сил уцепившегося за камни, как и другие обитатели бушующих прибрежных волн. Но эта скала на всякий случай тоже охраняется полицейскими, которые совершенно не понимали меня, когда я решила отнести нашего ёжика обратно в море после того, как Яся с ним поиграла.

Первая центральная бухта упирается в высокие скалы, на которых расположено нечто вроде большого санатория с видом на море сверху: с каменными оградами, пустующими разновысотными площадками с каменными стульями и столами, цветочными клумбами и фонариками. Места, конечно, там стоят в десять раз дороже, чем в простой гостинице, и мы только сходили туда погулять. Ради экзотики я сфотографировала Ясю на фоне каменных шахмат в половину человеческого роста и дерева с огромными плодами неправильной формы. Пройдя сквозь пирамидально спускающиеся к берегу жилые корпуса и по ступенькам сойдя со скал с другой стороны этого 'санатория', мы очутились на платном пляже для иностранцев. Через сто метров виднелась вновь бесплатная территория с рыбацкими лодками и индусами: не то гуляющими, не то занимающимися делом.

Можно добавить, что, привыкнув к западным образцам, моя спутница почувствовала дискомфорт, оказавшись в этом пустынном комплексе: за который мы не платили. Но в него вела широкая и никем не охраняемая дорога,— и я пошла по ней с полным правом русского человека, который гуляет, где ему вздумается: и нечего приучать индусов к собственности на землю, которой у них вполне хватает. Только уже когда мы уселись на платном пляже под последний пустующий грибок, охранник подошел поинтересоваться, где мы остановились. И мы вернулись купаться в первую бухту, под скалу: где чуть меньше штормило, чем в других местах Коваламского пляжа.

Справа от второй центральной бухты тоже высокие скалы, на которых среди пальм и каких-то колючих кустов возвышается полосатый действующий маяк. Вокруг него домики: я так и не поняла, живут ли там служащие маяка или отдыхающие, или же те и другие. На самом маяке запрещающая надпись есть — но по скалам вокруг индусы гуляют вовсю: это хорошие обзорные площадки, хотя и труднодосягаемые. Для купания они не годятся: волны с шумом разбиваются о подножие скал. За маяком, километров через восемь видно строение, напоминающее мечеть: это правительственная дача. Слева от маяка простирается сравнительно безлюдная береговая полоса. Мы с дочкой обогнули скалу по узкой улочке мимо более дорогих гостиниц 'с видом на море', и лишь на этом левом берегу, без полицейских, индусов и туристов, мне удалось получить от купания настоящее удовольствие. Штормило, и плавать не удавалось, но прыгать в волнах можно было часами.

ГОРОД ТРИВАНДРУМ И ЕГО ХРАМЫ