Алекс Рон Гонсалес

Бессмртие или магия древней руси

если здесь усматривается некое противопоставление, это не входило в мои планы. Всего лишь одна из многих иллю¬страций парадоксальности Невской столицы.

Извилистая набережная Грибонала вела меня по старому городу: от Кокушкина моста возле Сенной пло¬щади — местности, где разворачивалась драма жизни

Алекс Рон Гонсалес

Федора Достоевского и его героя Родиона Раскольни-кова, — до места слияния канала с рекой Фонтанкой. Далее самыми глухими кварталами старого Петербур¬га, я шел в сторону Коломны — к печально известной благодаря находящейся на ее берегах психиатрической больнице реке Пряжке... И вдоль Мойки, мимо Новой Голландии, возвращался в торжественный, парадный, «столичный» Петербург с его дворцами, соборами, про¬спектами...

В течение недели этот путь был пройден мною не¬однократно, но несмотря на постоянное ощущение, что истина где-то поблизости, конкретных результатов, кроме ощущения явной аномальности изучаемой мест¬ности, я так и не получил.

Однако к концу недели, когда я уже почти отчаял¬ся обнаружить в своих поисках что-то конкретное, — и, надо сказать, такому упадническому настроению весьма способствовал промозглый, пробирающий до костей балтийский ветер, — так вот, в этот тяжелый момент все же появилась некая зацепка.

Дурная погода и не лучшее расположение духа за¬вели меня в подвальчик одного из самых гнусных пи¬тейных заведений, какие мне доводилось посещать на этой планете. Это был клуб «Циникъ», располагающий¬ся возле Исаакиевской площади. Я зашел туда, ведо¬мый не только надеждой согреть продрогший организм, но и смутным предчувствием близкого выхода из сло¬жившегося порочного круга.

Бессмертие: тайное знание Древней Руси

Гонимый ветром и косым дождем по Синему мосту, мимо величественного Мариинского дворца (места обитания нынешнего городского парламента), я свер¬нул в переулок Антоненко, где мне пришлось осторож¬но обойти кучку полупьяных-полуобкуренных подро¬стков у входа в молодежную дискотеку «Порт».