ОШО РАДЖНИШ

МАСТЕР

ты можешь взять ее силой, бери».

Мин попытался поднять мантию и чашу, но был не в состоянии сдвинуть их. Это может показаться вымыслом, но из глубочайшего опыта моего собственного «я» я не считаю это вымышленным. У меня есть свое собственное объяснение, почему это произошло... Хуэй Нэн был человеком спокойным и молчаливым, человеком без всяких желаний, а когда такой человек говорит, то говорит авторитетно, его слова — чистая энергия. И когда он произнес: «Эта чаша и эта мантия представляют веру, а вера не может быть взята силой», — уже само его утверждение могло ослабить Хуэй Мина. Хуэй Мин знал прекрасно, что не обладает верой, — он знает только, что такое сила. Это, очевидно, и ослабило всю его волю. Это не чудо; это простой психологический факт. Он попробовал поднять... но, очевидно, он пробовал, прекрасно зная, что не смог бы поднять этого.

Есть место возле прекрасной реки Нармады, где был храм Шивы. Снаружи каждого храма Шивы — его телохранитель, бык; бык восседает снаружи храма. Прямо под быком в том храме есть ярус — это древний храм, — там небольшое пространство, через которое вы можете пройти... но только если у вас есть вера.

Я отправился туда с другом, который был профессором, — полным сомнений, хоть он был и не слишком толстым. Когда я предложил ему: «Попробуй пройти через это небольшое пространство под быком», он сказал: «Не вижу никакой проблемы. Я ведь не толстяк, я пройду».

Я сказал: «Ты не сможешь пройти, потому что если ты не имеешь веры... Вопрос не в том, толстый ты или худой; я видел толстяков, проходивших там, и видел худых, которые застревали».

Он возразил: «Все это вздор, я покажу тебе». Но даже когда он говорил это, в глубине души он дрожал. Собралась толпа, которая нагнала еще больше страха, и он застрял посередине. Он закричал: «Помогите мне!»

Я сказал: «В вопросах веры никто не может помочь. Попробуй свою логику, попробуй свое здравомыслие, попробуй свои аргументы». А люди смеялись! Они смеялись, поскольку он был очень худым, — почему он застрял? Он совсем утратил всю свою волю. Он прекрасно знал, что не имел веры, не имел доверия, был полон сомнений — он есть сомнение, и больше ничего. Он прекрасно знал в глубине своей души, что не смог бы пройти.

Мне пришлось вытаскивать его — конечно, сзади, — «потому что, — сказал я, — спереди я не могу, ибо не могу идти против правил». Так что я вытащил его за ноги назад. Он выглядел очень странно.