Надежда Первухина

Имя для ведьмы - 3

а видели кошмары.

- Нет, Маша. - Вампир стиснул ее ладонь, и девушка вдруг ощутила, какая на самом деле у него ледяная, неживая рука. - Это не шутки. Не девичья блажь. Ты подумала хотя бы о том, что, если я инициирую тебя, ты вынуждена будешь искать жертвы и никогда не видеть солнца?!

Маша задрожала. Романтика, оказывается, на самом деле весьма паршивая штука.

- Но тебе же солнце не вредит... - шмыгнув носом, сказала она.

- Я - исключение из правил. Но это не значит, что тебе повезет так же. Прости. Я полюбил тебя и, должен сознаться, поначалу сам мечтал о том, что ты станешь моей вечной спутницей во Тьме. Но... Едва я представлю, что ты никогда не узнаешь радости любви обычного мужчины и счастья материнства, я понимаю, что не имею права...

- Как? А разве у вампиров не бывает? - Марья хотела сказать “секса”, но застеснялась. Роман ее понял.

- Желание и сладострастие вампиров носит иной характер, который людям недоступен.

- А как же твои мама и отец?..

- Мама не была вампиром. Да, отец безумно любил ее. Но он иногда задумывается, а действительно ли она, простая женщина - человек, любила его. Может быть, в ее чувствах было больше покорности и страха... И потому она так рано умерла.

Маше совсем стало жутко. Она представляла себе роман с вампиром иначе. Проще и веселее. А если и грезила (чуть-чуть) о семейной жизни с Романом, то ей представлялось все в тонах светлых и идиллических.

Права была мама.

Вампиры - это неприятности.

И чем серьезнее с ними связываешься, тем больше это понимаешь.

- Зачем же я тогда тебе нужна? - совсем тихо спросила Маша вампира.

Вампир промолчал. В глазах его засветился призрачный неестественный блеск. Он сидел рядом и в то же время словно был за тысячи миль, и от Маши, и от столика, и от кофейни...

- Я хочу домой. - Маша сказала это совершенно искренне и безо всякого дамского каприза в голосе. Но вампир ее не слышал. Он сидел, положив руки на стол, и от его ссутуленной фигуры веяло какой-то ирреальностью. Маша вгляделась пристальнее и внутренне вскрикнула: сквозь фигуру ее бойфренда довольно отчетливо был виден интерьер кофейни.

Девушка вскочила, с грохотом опрокинулся стул, это и привело вампира в себя.

- Маша? - совершенно замогильным тоном спросил он.

- Я... я ухожу домой.

- Да, разумеется. Я провожу тебя. Время позднее.

За всю дорогу до квартиры Белинских странная парочка не произнесла ни слова. Маше хотелось плакать: ей нравился Роман и ее пугал вампир. И еще она понимала, что ее надежды на то, что они когда-нибудь поцелуются “по-взрослому”, не оправдались. Все-таки вампир - не Генка Синявин из соседнего подъезда.

С Генкой, хоть он и курит, и руки у него потные, и губы слюнявые, целоваться не в пример безопаснее и спокойнее...

Прощаясь, Роман спросил, не поднимая головы:

- Ты позволишь мне иногда приходить к тебе?

- Конечно, - сказала Маша. - Мы ведь можем дружить, и вообще...

- Прости меня, девочка, - вампир посмотрел на нее тоскливым взглядом.

- Да не переживай ты! Все еще наладится! - выдала Марья глупую фразу.

Вампир кивнул, прислонился к противоположной стене площадки и растаял.

А Маша вошла в квартиру и услышала:

- Уважаэмый Авдэй Игорэвич! И ваша уважаэмая супруга! Позвольте мнэ сказать этот тост про маленькую, но очэнь красивую дэвушку по имени Даша!..

“Красивая дэвушка” встретила сестру в коридоре и вымученно посмотрела на нее:

- Третий час гуляем! Не знаю, куда этого князя сплавить! Самое ужасное, он родителям понравился!

- Врешь?!

Дашка скривилась, словно у нее лопнула стрелка на новых колготках:

- Посмотри сама на эту компанию! В гостиной уже не продохнуть от вина и роз! И знаешь что?..

- Ну?

- Он просил моей руки. У наших шнурков. Отец выпил корвалолу два пузырька, а мама долго хохотала. А теперь... пришли к консенсусу.

У Марьи не было сил ни удивляться, ни ехидничать. Она прошла в старую детскую и уселась с ногами на диван.

- Радуйся, - сказала она сестре. - Будешь княгиней Чавчавадзе.

- Издеваешься...

- Не-а. Даш, принеси хоть хлебушка с кухни. Есть хочу, умираю.

- А нечего было гулять неизвестно где весь день! Почему ты не поехала с нами в ресторан?

Маша на это ничего не ответила. Вампир был прав: Даша совершенно не помнила о том, что Маша со своим клыкастым бойфрендом ела пахлаву в “Гелати”.

- У меня голова болит, - устало соврала Маша. Настроение у нее падало, как ртуть в термометре, - ниже критической отметки. Дашка сразу изобразила трепетную заботу: принесла с кухни не только сок и бутерброды с сыром, но и пару таблеток растворимого солпадеина.