Надежда Первухина

Имя для ведьмы - 3

рождаешься, растешь

И первую встречаешь проседь.

И для тебя звучит, как встарь,

Простой мотив разлук и странствий,

Где солнца золотой янтарь

Расплёснут в голубом пространстве.

И ты увидишь это сам,

Свой домик карточный разрушив.

Да осеняют паруса

Твою измученную душу!

Ничто не держит на земле,

Никто не плачет об ушедших...

Приходит время кораблей,

И волны тихо сказки шепчут.

... Мы гуляли всю ночь и в гостиницу вернулись с рассветными лучами, встретив удивленно-недовольный взгляд администратора: вот, мол, шляются тут некоторые...

В номере я незамедлительно улеглась на диван, потребовала от супруга бокал дайкири со льдом и в результате получила стакан водопроводной неочищенной. В отместку я навела невидимость на его бритвенные принадлежности: пусть поищет-помается!

(Вообще-то я не очень мстительна. Но иногда я просто стараюсь напомнить окружающим, кем являюсь на самом деле. А окружающие считают это проявлением мстительности моей ведьмовской натуры - В. Белинская)

- Словом, день начинался весело. И я уже планировала, как пойду на Привоз покупать сувениры (муж посоветовал купить коренного одессита, поскольку ценнее этого сувенира в Одессе может быть разве что Потемкинская лестница, но ее не увезешь), но... Но в дверь номера неделикатно постучали.

- Кто там? - томно протянула я, нежась на продавленном диване.

- Телеграмма!

Я подскочила. Всю мою истому как рукой сняло. Кто это может посылать нам сюда телеграммы? И зачем?

Горничная, держа белый клочок бумаги, смотрела на меня непроницаемым взором. Глянула в бумажку:

- Белянина?

- Белинская! - поправила я, кипя от нетерпения. - Давайте телеграмму!

Я развернула бланк, прочитала и сползла по стене на пол возле двери.

- Что?! - страшным голосом закричал муж, склоняясь надо мной.

Я протянула ему телеграмму.

“Мама папа приезжайте срочно Маша сошла ума попала лапы вампира. Дарья”

Авдей помог мне подняться и прийти в себя.

Через двадцать минут мы со всеми вещами уже были на вокзале.

А одесских сувениров я так и не купила...

* * *

... Он был прав, когда сказал, что им еще предстоит встретиться. И произошла эта встреча гораздо раньше, чем рассчитывала Маша.

Когда она, после памятной ночи, явилась пред очами издергавшейся от волнения сестры, та, увидев Машины синяки и изодранную одежду, кинулась к телефону - вызывать милицию и анонимную службу спасения женщин, пострадавших от сексуального насилия.

- Не звони никуда. Пожалуйста, - Марья попросила сестру таким голосом, что та не посмела противоречить.

Марья сбросила одежду в мусорное ведро (еще раз надеть это?! Увольте!) и нагишом протопала в ванную. Там, глядя на себя в большое зеркало, она оценила количество синяков и ссадин и пожалела, что не знает, где мама прячет свои колдовские снадобья для лечения ран. Она устроилась в ванной, взбив такую пену, что от аромата щипало в глазах. Ей хотелось зажмуриться и забыть напрочь неприятное происшествие, но, как она ни старалась, перед ней назойливо мельтешил этот странный вампир по имени Роман, а в ушах стоял звон от падения обледенелых человеческих тел.

Тут еще явилась Дарья в ночной сорочке с дурацкими вышитыми фиалочками, уселась на стиральную машину и принялась жалостливо смотреть на окутанную мыльной пеной сестру.

- Даш, валила бы ты спать, - для порядка посоветовала Марья, но на самом деле ей хотелось все рассказать. Потому что сестра, хоть и надоедала Марье все эти пятнадцать лет, все-таки заслуживала доверия. И могла дать дельный совет (конечно, если Марья предполагала к нему прислушаться).

- Короче, - подняла Марья из пены свои исцарапанные руки, - дело было так...

Дарья слушала, ахала и ужасалась. В обустроенный ею мирок классической философии мужчины просто не допускались. Пережив в тринадцать лет трагедию неразделенной любви к учителю рисования, Дарья вознамерилась отринуть все чувственное и идти по пути сурового интеллектуального аскетизма. А тут - такое происшествие с сестрой! Дарье хотелось крикнуть: “Я же тебя предупреждала, дурочка!” - но она благоразумно решила не нервировать сестру подобными репликами.

- ... А потом, - рассказывала Марья, - появился тот. С которым я танцевала. Ой, Дашка, это был какой-то ужас!

- Почему ужас?

- Потому что он вампир. И он меня спас. Дарья хлопнула ротиком, как вытащенный на берег карасик:

- Как вампир? Их же не бывает! Машка цинично хмыкнула:

- Как же, не бывает... Вон мамкина приятельница, Луиза Борджиа из Музея Востока...

- Разве она вампир? - растерянно спросила Дарья.