Н. Непомнящий

Древние сооружения и цивилизации

как Великая

Природа сделала легкую пушистую косточку крыла рожденных для полета?!'

И сейчас уже прошедший науку Чимпа дивился этому чуду. Перо легчайшее,

а его не сломаешь. Твердый стержень обеспечивает жесткость там, где

требуется поддержка, но ближе к кончику он становится упругим, как

того требует полет. От стержня отходят бород и, они несут множество

ответвляющихся в обе стороны маленьких бородочек, которые

переплетаются с совсем уже крохотными, обеспечивающими прочность. На

одном-единственном пере великое множество бородочек, их ответвлений и

крючочков.

Отбросив в сторону перышко, Чимпа взялся за крыло Могучего Ру,

расправил его. Форма крыла походила на сделанные жрецами-строителями

крылья 'обезьян' и 'крокодилов': плотное и тупое по ведущему краю, оно

сужалось к концу, не встречающему ветер.

На маленьких 'обезьянах', хоть они и прыгали в восходящих потоках так,

что мутило в животе, Чимпа любил летать больше. Они сразу набирали

силу для полета, и для них требовалась только одна быстроногая лама. А

большие широкие крылья грузовых 'крокодил в' обтянуты тканью, такой

же, как на головной повязке Чимпы, и пропитаны желчью животных. Они

гудят, как кожа барабанов, и долго плохо пахнут. 'Обезьяны' уходят в

небо сразу, а 'крокодилу' нужен длинный разгон по земле, иногда ему

даже не хватает пло адки, и ламы, тянущие его, срываются вниз с

крутого склона, ломают ноги. Зато в небе 'крокодил' устойчив и парит

ровно, как Могучий Ру.

...Снаружи в пещеру ворвался сильный гортанный крик, скорее вопль торжества. За спиной Чимпы всхрапнула лама. Он легко вскочил на ноги. Его коренастая невысокая фигура выросла в проеме каменного убежища. Смуглый, прикрытый только набедренной повязкой

юноша вытянулся струной и посмотрел в сторону моря.

От горизонта к склону Анд со знаком трезубца плыли под парусами

деревянные скорлупки. Они медленно приближались, и терпеливый Чимпа на

одном из парусов разглядел красный знак Единственного Инка.

Чимпа отдал несколько коротких приказаний, сопровождая их резкими

жестами- серебряные украшения звенели на его руках.

Два воина-инка в легких тканевых плащах, с бронзовыми короткими мечами

на бедрах выскочили из-за скалы и побежали к легкокрылой 'обезьяне',

окрашенной в яркий желтый цвет молодого солнца. Отсоединили ременные

тяги от валунов, и 'обезьяна' легла на кр ло. На вздернутый конец

крыла спланировал Могучий Ру. В возбуждении он дважды хлопнул

полутораметровыми опахалами.

Один из рабов вывел из пещеры лохматую ламу в несложной сбруе. За ней

тянулся искусно сплетенный в многочисленные кольца сыромятный конец

длиною в двадцать шагов. Конец присоединили к носу 'обезьяны' за клык

внизу, и лама натянула ремень. Воины схват ли 'обезьяну' за концы

крыльев.

Совершив ритуал поклонения Солнцу, Чимпа залез в круглое отверстие

корзины, сплетенной в виде капли и жестко прикрепленной к крыльям. Он

уселся на тростниковую скамеечку, положил руки на часть поперечного

шеста, пронизывающего крыло из конца в конец. Внимательно осмотрелся.

Справа и слева желто отблескивали крашеными птичьими перьями не

длинные полуовальные крылья. Он двинул шест вправо- гибкая задняя

часть на конце пошевелилась. Двинул шест вперед- эластичный хвост,

похожий на хвост Ру, загнулся вниз.

Свист Чимпы спугнул Могучего Ру.

Подстегнутая бичом, рванулась вперед лама.

Воины недолго держали 'обезьяну'- кольца сыромятного ремня вытянулись

в ровную линию.

Отпущенная 'обезьяна' рванулась с места, проскользнула по камням и

приняла под крылья волну встречного упругого ветра.

Конец буксирного ремня упал с клыка.

Чимпа сразу же почувствовал, как неведомая сила подняла, подхватила

его и потащила вверх над крутым склоном. Струя воздуха трепала красную

кисточку головной повязки, но в глаза ветер не бил, его отсекала

гладкая дощечка на носу 'обезьяны'.

Земля уплывала, скорлупки в море 'теряли' паруса.

Но вот Чимпу потянуло вниз, да так резко, что он оторвался немного от

сиденья. Он поискал в небе глазами и увидел Могучего Ру. Тот парил в

стороне. Осторожно повернув 'обезьяну', Чимпа стал приближаться к

нему. Орел не подвел и на этот раз- найденный им поток вознес

'обезьяну'.

Чимпа уходил от склона со знаком трезубца, держа нос 'обезьяны' в

направлении белой земной линии, ведущей к плоскогорью Наска, где ждал