Ошо (Бхагаван Шри Раджниш)

Интуиция - Знание за пределами логики

- смысл жизни.

Все великие ценности: красота, любовь, Бог, молитва - все, что только есть действительно важного, что делает жизнь достойной того, чтобы жить, составляет третью категорию: непознаваемое. Непознаваемое - это другое название Бога, другое название таинственного и чудесного. Без него в твоем сердце не может быть никакого удивления - а без удивления сердце - это вообще не сердце, и без благоговейного трепета ты теряешь нечто безмерно драгоценное. Тогда твои глаза полны пыли, они теряют ясность. Тогда птица продолжает петь, но на тебя это не влияет, в тебе ничто не шевелится, твое сердце не тронуто, потому что ты уже знаешь объяснение.

Деревья зелены, но их зелень не превращает тебя в танцора, в певца. Она не порождает поэзии в твоем существе, потому что ты знаешь объяснение: хлорофилл делает деревья зелеными. Тогда от поэзии не остается ничего. Когда есть объяснение, поэзия исчезает. Все объяснения утилитарны, они не относятся к предельному.

Если ты не доверяешь непознаваемому, как тогда ты можешь сказать, что роза красива? Где ее красота? Это не химический компонент розы. Розу можно проанализировать, но ты не найдешь в ней никакой красоты. Если ты не веришь в непознаваемое, ты можешь произвести вскрытие человека, посмертно - и не найдешь в нем никакой души. И ты можешь продолжать искать Бога, и нигде его не найдешь, потому что он всюду. Ум продолжает его упускать, потому что уму хочется, чтобы он был объектом, а Бог не объект.

Бог - это вибрация. Если ты настроен на беззвучный звук существования, если ты настроен на звук хлопка одной ладонью, если ты настроен на то, что индийские мистики назвали анахат - предельная музыка существования, если ты настроен на таинственное, ты узнаешь, что есть только Бог, и нет ничего другого. Тогда Бог становится синонимом существования.

Но эти вещи нельзя понять, эти вещи нельзя низвести до знания - и именно в этом Теннисон упускает, упускает всю суть. Он говорит:

Маленький цветочек - если бы только я мог понять, что ты такое, с корнем и всем сущим, все во всем, я знал бы, что такое Бог и человек.

Но все это "бы" и "если".

Басе знает, что такое Бог и человек, в этом восклицательном знаке - кане. "Я изумлен, я удивлен... подорожник цветет у ограды!"

Может быть, это ночь полнолуния, или, может быть, раннее утро - я вижу реального Басе, стоящим у обочины дороги, неподвижно, словно у него остановилось дыхание. Подорожник... и так красиво. Все прошлое ушло, все будущее исчезло. В его уме больше нет вопросов, лишь чистое изумление. Басе стал ребенком. Снова эти невинные глаза ребенка, смотрящие на подорожник, внимательно, любяще. И в этой любви, в этой заботе есть совершенно другого рода понимание - не интеллектуальное, не аналитическое. Теннисон интеллектуализирует все это явление и разрушает его красоту.

Теннисон представляет Запад, Басе представляет Восток. Теннисон представляет мужской ум, Басе - женский. Теннисон представляет ум, Басе - не-ум.

Послесловие: Пункта Назначения Нет

Различие очень тонко, но это то же самое различие, что и между умом и сердцем, что и между логикой и любовью, или, что еще более адекватно, что и между прозой и поэзией.

Пункт назначения - это очень четко очерченная вещь; направление очень интуитивно. Пункт назначения - это что-то снаружи тебя, скорее похожее на вещь. Направление - это внутреннее чувство; это не объект, но сама твоя субъективность. Ты можешь чувствовать направление, но не можешь его знать. Ты можешь знать пункт назначения, но не можешь его чувствовать. Пункт назначения находится в будущем. Как только он определен, ты начинаешь манипулировать жизнью, чтобы ее достичь, направлять к ней свою жизнь.

Как ты можешь решать о будущем? Кто ты такой, чтобы решать о неизвестном? Как возможно зафиксировать будущее? Будущее - это то, что еще неизвестно. Будущее - это открытая возможность. Но если зафиксировать в будущем пункт назначения, будущее - это больше не будущее, потому что оно больше не открыто. Теперь ты выбрал одну возможность из многих; когда все возможности были открыты, будущее было. Теперь все возможности отброшены; выбрана только одна. Это больше не будущее; это прошлое.