ряду поднялся человек, подошел к левой доске и написал бегущими печатными буквами: «Организующие и ключевые идеи межкомпьютерного общения для понимания без слов».
Конечно! Без слов! Слова — такое неуклюжее средство при телепатической передаче. Как часто слова становились нам помехой, когда мы беседовали с Пай о времени!
— А если вместо «межкомпьютерного общения» сказать «общения умов», а? — шепнула Лесли, одновременно слушая и что-то записывая. — Когда-нибудь и нам нужно будет добраться до вопросов языка!
— ... четвёртое правило каждой работающей идеи, — продолжал Аткин, — наличие в ней очарования, своего рода шарма.
Из всех трёх правил четвертое — самое важное. Однако, единственным мерилом очарования является...
Пип-пип-пип-пип-пип-пип
Вздох разочарования в аудитории. Аткин поднял руку, давая понять, что всё в порядке, остановил таймер, поставил его на начало отсчёта и отошёл в сторону.
Вышел молодой человек. Говорить он начал, ещё не дойдя до микрофона:
— Электронные нации — не эксперимент отдалённого будущего, который может сработать, а может оказаться бесперспективным.
Они уже существуют, уже работают, в каждый момент времени они — вокруг нас — невидимые сети тех, кто разделяет одни и те же идеи, имеет одни и те же шкалы ценностей. Спасибо Гарри Аткину за то, что он так удачно предварил мое выступление!
Граждане этих наций могут быть американцами или испанцами, японцами или латышами, но то, что объединяет их в невидимую страну, гораздо сильнее любых географических факторов и границ...
Утро на взлёте — лучи света сверкают всеми цветами радуги — от алмаза и изумруда до рубина, с каждым движением и всплеском вбирая в себя всё больше огня.
Как одиноки мы были в компании наших странных мыслей и как радостно осознавать себя своими в этой семье незнакомцев!
— Как думаешь, крошке Тинк это понравилось бы, если бы она знала? — спросила Лесли.
— А она знает, — шепнул я. — Откуда, ты думаешь, взялась идея встречи в Спринг Хилл?
— Разве она не говорила, что является феей нашей идеи, другим уровнем нас самих? Я тронул руку Лесли и спросил:
— Где заканчиваемся мы и начинаются другие в этой комнате?
Я этого не знал. Где начинаются и заканчиваются ум и дух, где начинается и заканчивается неравнодушие, где — границы разумности, любознательности и любви?
Как много раз мы жалели, что у нас есть только по одному телу! Ещё хотя бы несколько тел — и мы смогли бы уходить и оставаться одновременно.
Можно было бы спокойно жить среди дикой природы, наслаждаясь восходами и покоем, приручая животных, выращивая растения, будучи ближе к земле, и, в то же время, быть городскими жителями, в гуще толп, где толкаешь ты и толкают тебя, смотреть фильмы и их снимать, ходить на лекции и самим читать их.
Нам не хватает тел для того, чтоб каждый час встречаться с людьми и, в то же время, пребывать в одиночестве, одновременно возводить мосты и уединённые скиты, изучать все языки сразу, осваивать все возможные навыки, изучать, практиковать и преподавать всё, что хотелось бы знать, работать до упаду и не делать ничего вообще.
— ... обнаруживаем, что верность и преданность граждан этих наций друг другу намного превосходит их верность и преданность своим географическим странам. И это при том, что лично они друг с другом никогда не встречались, их любовь друг к другу обусловлена качеством их мышления, их характером...
— Эти люди — мы в других телах! — прошептала Лесли. — Они всю жизнь хотели летать на гидросамолётах, и мы делаем это за них.
Мы всегда хотели разговаривать с дельфинами, исследовать электронные интеллекты, и они делают это за нас! Люди, которые любят одно и то же, — не чужие, даже если они ни разу в жизни не встречались!
Пип-пип-пип- пип-пип
— ... с одной и той же шкалой ценностей, не являются чужими друг другу, — сказал молодой человек, отходя от микрофона, — даже если они ни разу в жизни не встречались!
Мы переглянулись и присоединились к короткому шквалу аплодисментов. Потом начал выступление следующий докладчик — женщина. Она говорила, чётко следя за временем:
— Подобно тому, как мельчайшие материальные частицы являются чистой энергией, мельчайшие единицы энергии могут быть чистой мыслью.
Мы провели серию опытов, позволяющих предположить, что окружающий нас мир может, в самом буквальном смысле, быть умозрительным построением. Мы открыли частице-подобное образование,