Литвак М.Е.

Психилогическое Айкидо

на собрании

вы говорите интересные вещи, а вас не слушают, если вы хотите стать

президентом или получить нобелевскую премию, то попробуйте почитать еще

немного. Было это в 1983 г. Один из руководителей института

усовершенствования специалистов высшего звена обратился к нам за

консультацией. Курсанты, приезжавшие на двух- трехмесячное обучение,

позволяли себе злоупотреблять алкоголем, нарушали дисциплину в общежитии, пропускали занятия. Потом они просили прощения, давали слово, что больше это не повторится. Их прощали, но пьянство как снежный ком разрасталось, дезорганизуя педагогический процесс. Двух человек даже пришлось направить в психиатрический стационар для купирования запоев, и до пяти процентов слушателей отчислялось за пьянство.

После консультации со мной руководители циклов во вступительной беседе говорили примерно так: «Дорогие коллеги! Вы взрослые люди и воспитывать вас мы не собираемся! У нас есть ряд правил, которые следует соблюдать. Одно из них состоит в следующем. Если нам станет известно (слово «известно» здесь обязательно) о пьянстве курсанта, то он будет отчислен. Правило у нас соблюдается как в шахматах: «Взялся - ходи».

Сначала им не поверили. Пришлось двоих отчислить. Отчисление проходило следующим образом. Курсанту говорили: «Я вам сочувствую, мне очень неприятно, что так получилось. Зла у меня на вас нет. Приедете в следующий раз. На производство мы сообщать не собираемся. Причину отчисления придумайте сами». Пьянство прекратилось. Во всяком случае, руководству об этом не было известно.

Анализ эпизода рост. Ранее педагоги с курсантами вели себя в стиле Р-Д. Естественно, повоспитывав своих подопечных, они их прощали. После консультации общение шло по линии В-В. Курсанты даже не думали просить прощения. Обычно они говорили: «Да, мы вас понимаем».

Еще один пример. В январе 1989 г. в клинику нейрохирургии поступил больной П., 32-х лет, директор совхоза. Подозревали, что у него опухоль головного мозга. После обследования, которое показало, что опухоли нет, больной был переведен в клинику неврозов.

А теперь послушайте его историю. Больной успешно учился, окончил сельскохозяйственный ВУЗ я стал довольно быстро продвигаться по службе. В 27 лет он уже был главным агрономом крупного зерносовхоза Ростовской области. «Это было золотое время. У меня был свой участок работы, а остальное меня не касалось, хотя по положению я был заместителем директора совхоза». Когда его начальник в 1986 г. получил повышение, его преемником стал П., который, как сейчас говорят, круто взялся за дело. Он развернул строительство, не только жилищное и производственное, но и социальное. В короткий срок были построены амбулатория, клуб, животноводческая ферма, повысились урожаи. Но, к сожалению, он совершенно не был знаком с принципом амортизации. И за время своего директорствования успел перессориться с вышестоящим начальством, редактором местной газеты, заведующим клубом и главным врачом амбулатории. Не лучшим образом складывались у него отношения с заместителями и рядовыми рабочими совхоза. П. стал раздражаться не только на работе, но и в семье.

В 1987 г. он обратил внимание на какую-то тяжесть в ногах, но к врачам

не обращался. К началу 1988 г. уже побаливало сердце. Нарастала

раздражительность, ухудшился сон. В бессонные ночи вел мысленные разговоры

со своими обидчиками «сверху» и нерадивыми подчиненными. В совхозе по

жалобам часто работали конфликтные комиссии, сам П. судился с районной

газетой за клевету в его адрес.

Заболел П. 9 ноября 1988 г., когда после очередного напряженного

совещания появились сильные боли в области сердца. Поскольку с местным

врачом у него были конфликтные отношения, за помощью обратился в районную

больницу, где заподозрили инфаркт миокарда. Через несколько дней, когда

боли в сердце несколько утихли, для дальнейшего лечения был переведен в

областную клиническую больницу. Боли в сердце не прекращались почти месяц,

хотя инфаркта обнаружено не было. В середине декабря они прошли, но начала

сильно болеть голова, практически из-за головных болей П. не мог спать. С

подозрением на опухоль головного мозга больной поступил в клинику

нейрохирургии, а затем к нам.