Клаус Дж. Джоэл

Посланник (Часть 1)

воспоминания складываются в группы, — сказал Сники. — Если одно воспоминание подавлено, то те воспоминания, которые могут напомнить о нём, тоже подавляются. Я стал для тебя механизмом напоминания, и как только ты меня увидел, то столкнулся с тем, что я должен существовать в действительности.

Теперь твой ум будет работать над объяснением увиденного, а чтобы проделать это, он будет искать воспоминания, и одно воспоминание вызовет другие, как в эффекте падения костей домино.

— Позволь мне перебить тебя на мгновение, — сказал Денни, — так ты дружил с ангелом, когда был ребенком, или нет?

— Денни, за ответ на этот вопрос можно дать миллион, правда? У меня есть своя теория, но давай подождем и посмотрим, совпадут ли ваши с Ниной ответы с моими, — сказал я, поднимая вверх свои руки.

— Что-то здесь не совсем сходится, но я пока не могу выделить это, — заявила Нина.

Денни, соглашаясь, кивнул головой. Я снова отпил виски и продолжал:

— Я сидел и всё ещё не мог сформулировать ни одного вопроса. Теперь, когда я об этом думаю, мне это кажется странным. Затем что-то пришло мне в голову, и я сказал:

— Подумать только! А где ты был, когда я был по уши в дерьме? Я бы не отказался тогда от помощи, не говоря уже о компании. Ты знаешь, сколько времени и усилий ушло на то, чтобы всё это пережить? — в этот момент я почувствовал, как во мне ярость поднимается. Руди решил отправиться на поиски более спокойного места для лежания.

— Ну, насколько я помню, ты был непреклонен в том, чтобы я ушел. Дай-ка мне освежить твою память. По-моему, ты сказал — и, пожалуйста, исправь меня, если я ошибаюсь… — начал он.

— Ладно, помню, — ответил я, перебивая его. — Я сказал тебе уходить, потому что я больше не хотел иметь никаких дел с любовью. Я сказал, что люди жестоки, и каждый из них считает меня сумасшедшим, и я обвинял тебя в отсутствии у меня друзей.

Я сказал, что люди безразличны, а из-за тебя они гонят меня прочь. Я сказал, что ты впустую тратишь моё время, когда рассказываешь мне о том, что никому не интересно.

После того, как я ему это сказал, я помню, что нахлынувшие чувства заставили меня замолчать. Ребёнком я начал ненавидеть этот мир и людей в нем.

Выживание! Выживание было всем, оно было важнее любви и важнее радости. Выживание — это единственное, что имеет значение, сказал я себе.

Продержусь, пока не стану больше и сильнее и затем дам сдачи. Вот какие у меня были мысли в возрасте примерно восьми лет.

— Надо было помогать мне тогда, — сказал я, — а не появляться сейчас, когда всё и так идёт хорошо.

— Ты никогда не оставался один, — ответил он. — Никто никогда не остаётся один, даже если и думает, что он одинок. Спроси себя, сколько необъяснимых вещей произошло с тобой именно тогда, когда тебе это было нужно больше всего?

Глядя в потолок, я удивился, столько всего может пойти наперекосяк в течение всего одной жизни. Он исчез, как только я отвернулся, и кстати, так как мне было нужно время для того, чтобы все обдумать. Я потянулся за сигаретами и спросил у Денни можно ли мне ещё апельсинового соку.

— Нет проблем, — ответил он.

— Странно, — сказал я, посмотрев на Нину, — Сейчас, когда я вам всё это рассказываю, ощущения вновь возвращаются, как будто всё случилось лишь вчера. Тебе это не кажется странным?

Нина покачала головой и тихо сказала:

— Нет.

Мы провели некоторое время в тишине, перед тем, как я продолжил рассказ.

Объятия

Из всех, кого я знаю, лишь деревья

Любят подобные объятия.

Знаете, такие, где вы сжимаете

Очень сильно, действительно сильно.

Я имею в виду очень-очень сильно.

Нет, не просто сильно,

а очень-очень-очень-очень сильно,

Так, что уши краснеют. Вот это объятия.

Только деревьям нравится так обниматься, и мне.

Глава семнадцатая

В которой Клаус рассуждает о допустимости зарабатывать деньги игрой.

Денни спрыгнул со своего табурета и пошёл наливать мне ещё один стакан апельсинового соку с колотым льдом.

— Так ты полагаешь, что не предосудительно пользоваться твоим методом, чтобы выиграть в лотерею? — спросила Нина.

Денни закачал головой и сказал:

— Не вижу в этом ничего предосудительного.

— Не является ли это желанием получить что-то, не дав ничего взамен? — спросила Нина.