Х.А.Льоренте

История испанской инквизиции. Том I (Часть 2)

и ответами обвиняемого. Вот все, что передается

защитнику в зале, куда инквизиторы велят ему пройти. Его заставляют обещать,

что он будет, ознакомившись с делом, защищать обвиняемого, если он полагает,

что справедливо предпринять защиту; в противном случае он воспользуется

всеми находящимися в его распоряжении средствами, чтобы открыть ему глаза,

убеждая просить милости у трибунала путем откровенного признания своих

прегрешений, с искренним раскаянием в их совершении и с просьбой о

примирении с церковью.

III. К чему могли служить подобные документы защитнику? Как он мог

доказать ошибку, клевету, ложное толкование, забвение свидетеля? Он не мог

достигнуть этого через показания других свидетелей, на основании которых

иной раз было даже трудно распознать, что речь идет об одном и том же, когда

скорее казалось (по употребленным ими выражениям), что каждый рассказывал о

своем особом факте. Это злоупотребление было бы легко устранить, сообщив

адвокату если не подлинник, то, по крайней мере, полную копию, хорошо

сличенную со всеми документами.

IV. Молчание других свидетелей о факте послужило бы для доказательства

неточности или лживости того, кто о нем показал. Но об этом нет даже вопроса

в экстракте, сообщенном защитнику; в нем нет и следа свидетелей защиты.

Люди, стяжавшие известную опытность в уголовном судопроизводстве, хорошо

знают, какое большое преимущество можно извлечь для защиты обвиняемых в

процессах по обвинению в убийстве, краже и других проступках подобного рода

из сравнения и анализа свидетельских показаний на предварительном следствии.

V. Я не буду останавливаться на доказательстве этого. Но из

направления, данного процессу, вытекало, что адвокат, назначенный

инквизицией, редко находил другое средство защиты, кроме того, какое

получается в результате различия и пестроты свидетельских показаний о каждом

действии или речи, вменяемых обвиняемому.

VI. Так как эти свидетельские показания были недостаточны (ведь

существует еще полуулика преступления), то защитник просил обыкновенно

разрешения беседовать с обвиняемым, чтобы узнать, не имеет ли он намерения

сделать отвод свидетелей для полного или частичного уничтожения

установленной против него улики. Если он ответит утвердительно, инквизиторы

(приказав секретарю составить протокол об этом инциденте) велят приступить к

проверке неправильности по части свидетельских показаний.

Статья десятая

ПРОВЕРКА

I. Эта мера обязывает выделить из процесса все подлинные показания

свидетелей, содержащиеся в предварительном следствии, и послать их туда, где

живут свидетели, чтобы подвергнуть их ратификации. Эти вещи происходят так,

что обвиняемый ничего не знает. Так как он никем не представлен при

исполнении этой формальности, то нельзя добиться отвода свидетеля, хотя бы

он был смертельным врагом несчастного узника. Если свидетель был в Мадриде

[415] во время предварительного следствия, а затем отправился на

Филиппинские острова [416], нет определенного срока, по истечении которого

прокурор был бы обязан представить подлинное показание. Течение процесса

приостанавливается, и обвиняемый, лишенный поддержки и утешения, принужден

ждать, пока ратификация будет получена из глубины Азии.

II. В одном процессе я видел, что показания свидетелей были посланы в

Картахену в Вест-Индии; [417] только спустя пять лет узнали, что они не

дошли по своему назначению, потому ли, что погибли при перевозе, или потому,

что были перехвачены. Представьте, в каком положении должен был находиться

узник! Если он просил выслушать его, чтобы пожаловаться на промедление в

суде, то получал двусмысленный ответ: ему заявляли, что трибунал не может

действовать быстрее вследствие некоторых мероприятий, которыми он занят.

Если бы он знал, в чем дело, вероятно, он согласился бы отказаться от

отвода, чтобы не рисковать грозившей ужасающей отсрочкой.

III. Обвиняемый устанавливает поводы к отводу, называет лиц, на которых

он смотрит как на своих недругов, излагая доводы своего недоверия по

отношению к каждому в отдельности и приписывая на полях каждого пункта имена

лиц, которые могут удостоверить факты, являющиеся мотивом отвода.

Инквизиторы решают, что они будут расспрошены, если только какой-либо довод