Карлос Кастанеда

Сказка о силе (Часть 1)

американцем. Мужчина перебирал монеты, в то время как мальчик 13-14 лет,

вероятно, сын владельца, смотрел на него. Мальчик следил за каждым

движением, которое делал этот мужчина. Наконец мужчина положил монеты

обратно на стол. И мальчик немедленно расслабился.

- Следи за всем, - опять потребовал дон Хуан. Кругом не было ничего

необычного, за чем можно было бы следить. Люди проходили мимо в различных

направлениях. Я повернулся. Мужчина, который, казалось, был владельцем

магазинчика, смотрел на меня. Он все время мигал, как если бы хотел спать.

Он казался утомленным или больным и выглядел обмякшим.

Я чувствовал, что здесь не за чем следить, по крайней мере ничего

действительно стоящего. Я смотрел на сцену. Оказалось, что невозможно

сконцентрировать внимание на чем-нибудь. Дон Хуан обошел вокруг меня.

Казалось, он оценивает что-то во мне. Он покачал головой и выпятил губы.

- Идем, идем, - сказал он, беря меня за руку. - Время пройтись.

Как только мы двинулись, я заметил, что мое тело было очень легким.

Фактически я ощущал, что подошвы моих ног подпрыгивают. Они имели любопытную

резиновую прыгучесть.

Дон Хуан должно быть осознавал мои ощущения. Он держал меня твердо, как

бы не давая мне убежать. Он прижимал меня книзу, как бы боясь, что я взлечу

вверх, подобно воздушному шару, и он меня не достанет.

Ходьба дала мне более хорошее самочувствие. Моя нервозность уступила

место приятной легкости.

Дон Хуан вновь настаивал, чтобы я наблюдал за всем. Я сказал ему, что

тут нет ничего, что я хотел бы наблюдать, и что какая мне разница, что люди

делают на базаре. Что я не хочу чувствовать себя идиотом, старательно

наблюдая обычную деятельность кого-то, покупающего монеты и старые книги, в

то время как настоящая вещь уходит у меня сквозь пальцы.

- Что такое настоящая вещь? - спросил он. Я перестал идти и убежденно

сказал ему, что важным является то, что он заставил меня ощутить, будто бы я

покрыл расстояние между кассами аэрофлота и рынком в считанные секунды.

В этом месте я начал дрожать и почувствовал, что мне сейчас станет

плохо. Дон Хуан заставил меня приложить руки к животу.

Он обвел рукой вокруг себя и опять сказал убежденным тоном, что

повседневная деятельность вокруг нас является единственно важной вещью.

Я чувствовал раздражение к нему. У меня было физическое ощущение

вращения. Я глубоко вздохнул.

- Что ты сделал, дон Хуан? - спросил я с насильственной небрежностью.

Ободряющим тоном он сказал, что он может мне рассказать об этом в любое

время, но что то, что происходит вокруг меня, никогда не повторится. С этим

я не спорил. Деятельность, которую я наблюдал, очевидно не может быть

повторена опять во всей своей сложности. Моей точкой зрения однако было, что

очень подобную деятельность я могу наблюдать в любое время. С другой

стороны, тот факт, что я был перенесен через пространство в какой бы то ни

было форме, имел неизмеримое значение.

Когда я выразил эти мнения дон Хуан заставил свою голову задрожать, как

если бы то, что он от меня услышал, действительно причинило ему боль.

Секунду мы шли в молчании. Мое тело лихорадило. Я заметил, что ладони

моих рук и подошвы моих ног горят. Та же самая необычная жара появилась,

казалось, у меня в ноздрях и на веках.

- Что ты сделал, дон Хуан? - просил я умоляюще. Он не ответил, но

похлопал меня по груди и засмеялся. Он сказал, что люди очень хрупкие

существа, которые своим индульгированием делают себя еще более хрупкими.

Очень серьезным тоном он велел мне бросить чувство того, что я вот-вот

сгину. Но вытолкнуть себя за собственные границы и просто остановить

внимание на окружающем меня мире.

Мы продолжали идти очень медленным шагом. Моя занятость была

всепоглощающей. Я ничему не мог уделять внимание. Дон Хуан остановился и,

казалось, колебался, говорить ему или нет. Он открыл рот, чтобы что-то

сказать, но потом он, казалось, передумал, и мы пошли вновь.

- Случилось, что ты пришел сюда, - сказал он, резко поворачиваясь и

глядя на меня.

- Как это произошло? Он сказал, что не знает, и что единственное, что

он знает, так это то, что я выбрал это место сам. Наше непонимание стало еще

более безнадежным, когда мы продолжили разговор. Я хотел знать все этапы, а