Б.И.Кузнецов

Древний Иран и Тибет (История религии бон)

параллельным их переводом на немецкий язык [90, с. 243-423

В 1956 г. вышла в свет популярная книга того же самого

автора 'Религии Тибета', в которой бонской религии отводится

значительное место [89, с. 115, 57-75, 76-104].

Принципиально новых данных о боне, сравнительно с

предшествующей книгой, в ней не содержится.

Характеристика бонской религии дается также в работе Р.А.

Стейна 'Тибетская цивилизация' [108]. Первое, на что

указывает автор: об истории этой религии нам известно очень

мало, а об особенностях ее трудно сказать что-либо

определенное. Что касается древнейшего периода этой религии,

то тут дело обстоит еще хуже. Можно только утверждать, что

эта религия не была в древнем Тибете единственной и что она

совсем не была примитивной [108, с. 193-194].

Стейн говорит, основываясь на тибетской традиции, что первый

правитель Тибета Някхри (хронология неизвестна, но,

вероятно, около I в. н.э. -

Б.К.) был признан в качестве царя бонскими жрецами разных

племен и областей. Этому царю приписывается покорение страны

Сумпа (Северо-Восточный Тибет), в которой господствовали

бонцы. В эпоху этого царя появляется 'религия богов', то

есть то, что мы называем боном. При потомках этого царя были

ophck`xem{ бонские жрецы из Ирана и страны Аша (тюрко-

монгольское государство в районе озера Хухунор), которые

устанавливали 'культ богов для живых и подавляли демонов для

умерших' [108, с. 195- 196]. В VII в. н.э. при царе

Сронцзангамбо положение бонцев было весьма прочным, а первое

притеснение бона относится к правлению царя Тисрондэцана

(VIII в.).

Касаясь вопроса о происхождении бона, Стейн пишет, что

существуют две тибетские версии относительно страны Олмо -

родины Шенраба, основателя бонской религии. Согласно одной

из них эта страна находилась в Шаншуне (Северо-Западный

Тибет), а согласно другой - в Иране. При этом Стейн не

обратил внимания на то, что тибетцы говорят о двух Шаншунах,

один из которых действительно находится в Тибете, тогда как

другой, родина Шенраба, - в Иране. Указывая на то, что в

бонской религии можно видеть иранские влияния, то есть

манихейские или гностические, Стейн все же считает, что

Индия дала бону гораздо больше, чем Иран или Гилгит [108. с.

200].

Замечание вполне справедливое, но имеющее отношение, как это

понимает и сам автор, только к бону в его позднем и

современном состоянии.

История рождения и жизни Шенраба, как указывает Стейн,

излагается в бонской сутре 'Зермиг', которая является точной

копией биографии Будды Шакьямуни. В бонском варианте

говорится о двух мирах света, белом и красном, которые

вселяются в родителей Шенраба. Согласно другой версии,

Шенраб спускается с неба на землю в виде радуги. Эти легенды

подтверждают свидетельства поздних источников, что бонцы

'любили небо'.

Некоторые из космогонических бонских представлений, по

мнению автора, ясно указывают на их иностранное

происхождение. Согласно одной из легенд, в мире, в котором

не было ни формы, ни реальности, появился между бытием и

небытием чудесный, или волшебный, человек, назвавший себя

Сотворенный, Владыка Бытия. В то время не было ни сезонов

года, ни небесных явлений, ни различия между днем и ночью.

Леса росли сами по себе, но не было никаких животных. Боги,

жившие вверху, не обладали могуществом, также и демоны, или

подземные боги. Затем появляются два луча света, белый и

черный, которые превращаются в два горчичных зерна: черное и

белое. Потом появляется черный человек по имени Черный ад.

Он, будучи творцом зла, отделяет день от ночи, посылает гром

и молнии, посылает болезни и демонов на людей, предписывает

всем убивать друг друга. Он - творец раздоров, борьбы и

войны. Он противостоит всему остальному миру и является

воплощением небытия. Вслед за ним появляется белый человек в

окружении света, который называется Владыка, Любящий Бытие.

Он олицетворяет собой добро и дает счастье всему миру.

Согласно другой легенде, царица демонов создала этот мир из

своего тела. Вершина ее головы - это небо, глаза - это

солнце и луна. Когда она их открывает, наступает день, а

когда закрывает, то - ночь, и т.д. В этих легендах, как

onk`c`er Стейн, можно видеть манихейские или гностические

влияния. Что же касается других, в которых, к примеру,

небытие и бытие создают яйцо, а из него, в свою очередь,

возникает мир, то они находят себе вполне ясные параллели в

древних индийских текстах [108, с. 209-210].

Подводя итог нашему обзору сведений о бонской религии в