Ли Кэрролл, Джен Тоубер

Дети Индиго (Часть 1)

на понимании и стремлении сделать их жизни и нашу совместную жизнь как можно более спокойными.

Это было нелегко!

Мои дети занимались обычными видами спорта, что крепче сплотило нас. На протяжении большей части их недолгой ещё жизни они были социальными изгоями; драки и словесные стычки были у них единственным способом справляться со своими проблемами.

Они не понимали, почему это происходит с ними, и расстраивались из-за того, что сверстники их не принимают.

Мы пробовали лечить их разными лекарствами, каждое из которых работало длительное время. В то время риталин и дексадрин считались самыми лучшими.

В этой области ещё не было врачей-гомеопатов, а альтернативная медицина тогда ещё не была широко распространена и принята. Шёл 1983 год.

Мы ходили по врачам в поисках ответов на вопросы, касающиеся обоих детей, но это оказалось не так просто. Мне рекомендовали строго контролировать поведение сыновей. Это лишь порождало ненависть между членами семьи и появление все новых и новых проблем.

Когда я, наконец, приняла сам факт отличия моих детей от других, это стало первым шагом на пути оказания им помощи. Таким образом, мои дети открыли путь для множества других детей с ADD и ADHD, которые пошли следом.

Я помогала в создании местной группы поддержки для родителей, чьи дети имели аналогичные проблемы, что привело к основанию Нью-гемпширского собрания детей с ADD и ADHD.

Теперь родители таких детей могли обмениваться опытом, говорить о своих переживаниях и пытаться решать проблемы совместно, используя опыт друг друга.

Когда мои дети достигли подросткового возраста, помогать им стало ещё труднее. К обычным подростковым «фокусам» добавились медицинские диагнозы и проблемы с учёбой, которые добили нас.

Школьная система с её подходом к ребёнку была создана как карательная, а не поддерживающая структура.

Она не признавала этих «первопроходцев», а лишь пыталась управлять их поведением.

Когда Марку было 15 лет, он заговорил о том, чтобы переехать жить к другу, и мы решили попытать счастья. Дома не всё было в порядке, поэтому мы надеялись, что расселение нам поможет. Но на деле ситуация только ухудшилась.

Марк попал в передрягу, которая привела его в тюрьму для несовершеннолетних. Он был помещён туда за своё импульсивное поведение и за то, что хотел быть как другие. Он никогда не видел и не понимал последствий своих действий.

Всё началось с кражи в магазине «Книги рун», а спустя несколько недель он на спор угнал автомобиль, принадлежавший отцу его друга.

Когда Марка освободили из тюрьмы, он в течение нескольких лет без конца попадал в разные неприятные ситуации. И всегда это было результатом неспособности видеть последствия своих поступков. Он замыкался в себе и становился несносным.

Я была совсем растеряна, потому что не знала, как поддержать его. Я знала, что, в сущности, он чудесный человек, но не имела опыта в воспитании подростка с гормональным дисбалансом и диагнозом ADD.

Скотт, мой младший сын, тоже был трудным ребёнком. Он преуспевал в спорте, особенно в хоккее, а также в искусстве и музыке, писал рассказы; но остальные школьные дисциплины приносили ему множество неприятностей.

Он всё делил на чёрное и белое и никогда не видел серого. В обществе он вел себя вызывающе: он всегда хотел быть победителем и в играх, и в спорах.

В 1991 году, в день зимнего солнцестояния, я заехала к Марку в квартиру, которую он снимал вместе с друзьями, и привезла сумку с продуктами.

(В последний раз, когда я навещала его, у них в холодильнике обнаружились только «хот-доги», пицца и пиво.) Когда я открыла дверь, то с удивлением заметила статую Христа на верхней ступеньке лестницы.

Это была статуя из близлежащей церкви, я узнала её.

Я сказала мальчикам, поскольку они сделали это вдвоём, что у них есть 48 часов на то, чтобы вернуть статую Христа в церковь, в противном случае я позвоню в полицию. После этого я каждый день звонила приходскому священнику, получала один и тот же ответ: «Нет, статую не вернули».

На третий день я позвонила в полицию и рассказала, где находится статуя.

Полицейские забрали статую и арестовали Марка. Он уже был совершеннолетним, и его посадили в тюрьму на год.

Я с интересом вспоминаю это время. Марка отпустили на поруки до слушания дела в суде. Он не явился в суд и его арестовали 11 января 1992 года.