Ричард Бах

Мост через вечность (Часть 1)

— Поросенок завязал с хот-фаджем. Давай сделаем один салат на двоих?

Войдя в дом, она поставила на небольшой громкости пластинку с сонатой Бетховена, сделала огромную порцию овощного салата с сыром, и мы снова начали разговаривать. Пропустили закат, пропустили приключенческий фильм, играли в шахматы до тех пор, пока наше время вместе не подошло к концу.

— Я решил что завтра обязательно улечу рано утром, — сказал я. — Не кажется ли тебе, что я сегодня не совсем в форме, если проиграл три партии из четырех? Ума не приложу, что случилось с моим умением играть…

— Ты играешь так же хорошо, как и раньше, — сказала она, подмигнув мне.

— А вот моё мастерство возрастает. Одиннадцатое июля ты запомнишь, как тот день, когда ты выиграл у Лесли Парриш в шахматы в последний раз!

— Насмехайся, пока можешь, хвастунишка. Когда в следующий раз ты встретишься в поединке с этим умом, он будет помнить наизусть книгу «Хитрые уловки в шахматах», — и каждая из них будет подстерегать тебя на доске.

— Неожиданно для себя я вздохнул. — Кажется, мне пора. Мой милый водитель Банты подвезёт меня до гостиницы?

— Подвезёт, — сказала она, но не встала из-за стола.

Чтобы поблагодарить её за этот день, я потянулся к её руке и легонько, нежно взял её в свою. Мы долго смотрели друг на друга, и никто из нас не говорил, никто не заметил, что время остановилось. Само безмолвие сказало за нас то, для чего мы никогда раньше не искали слов.

Затем случилось так, что мы обнаружили себя в объятиях друг друга, целуясь нежно-нежно. Тогда мне не приходило в голову, что, влюбляясь в Лесли Парриш, я лишал себя единственной сестры, которая у меня когда-либо была.

Девятнадцать

Утром я проснулся навстречу солнечному свету, просеянному и позолоченному водопадом её волос на наших подушках. Я проснулся навстречу её улыбке.

— Доброе утро, вуки, — её слова прозвучали так близко и тепло, что я их едва уловил.

— Ты хорошо спал?

— М-м! — сказал я. — Ещё как! Да. Да, спасибо, я отлично выспался!

Может, вчера вечером мне приснился этот райский сон, что ты собиралась подвезти меня в отель? Я не мог удержаться и поцеловал тебя, а потом… какой прекрасный сон!

Единственный раз, единственный благословенный раз в жизни женщина, лежавшая рядом со мной в постели, не была здесь чужой. Единственный раз в моей жизни, место этой женщины, так же как и моё, было именно там, где она находилась.

Я коснулся её лица.

— Ещё минута и ты растаешь в воздухе, правда? Или зазвонит будильник или телефон, и ты спросишь меня, хорошо ли я спал. Не звони пока, пожалуйста. Пусть мой сон продлится ещё немного.

— Дзинь… — пропела она тоненьким голоском. Откинув простыни, она поднесла невидимую трубку к уху. Её освещенные солнцем улыбка, обнажённые плечи и грудь разбудили меня окончательно.

— Дзинь… Алло, Ричард? Как тебе спалось сегодня ночью? А?

В то же мгновение она преобразилась в невинную обольстительницу, чистую и добродетельную, — блестящий ум в теле сексуальной богини. Я даже зажмурился от той сокровенной близости, которую она создавала каждым движением, словом, мимолетным блеском глаз.

Жить с актрисой! Я и не представлял, сколько непохожих друг на друга Лесли могут уживаться в ней одной, в скольких ещё осязаемых и узнаваемых образах может она появиться на своей сцене, внезапно выхваченная лучами прожекторов.

— Ты… такая… восхитительная! — я запинался на каждом слове. — Почему ты мне не сказала, что ты так… прекрасна?

Телефон в её руке испарился, и наивная простушка повернулась ко мне с лукавой улыбкой. — Тебя же это никогда не интересовало.

— Можешь удивляться, но лучше тебе привыкнуть к этому, потому что я словесных дел мастер и, время от времени, не могу удержаться, чтобы не выпалить что-нибудь поэтическое. Это у меня в крови, и я просто не могу иначе… По-моему, ты просто потрясающая!

Она кивнула медленно, серьезно. — Вот это очень хорошо, словесных дел мастер. Спасибо. По-моему, ты тоже потрясающий. — В ту же секунду какая-то озорная мысль пришла ой в голову. — А теперь, для практики, давай-ка скажем то же самое, но без слов.

Я подумал: «Мне сейчас умирать от счастья, или немного погодя?»

Оказалось, что лучше немного погодя. Я плыл на грани смерти от радости, почти, но не совсем без слов.

Я не мог бы придумать более совершенной женщины для себя, думал я, настоящая, живая, скрывающаяся в знакомой уже много лет мисс