Карлос Кастанеда

Дар орла (Часть 2)

сила, которая мешала мне собрать свои

мысли и чувства относительно этого события. Горда сказала, что Сильвио

Мануэль велел нагвалю Хуану Матусу приготовить меня и всех учеников к

переходу. Он не хотел оставлять меня в мире, потому что считал, что у

меня нет ни одного шанса выполнить свою задачу. Нагваль был с ним не

согласен, но провел нашу подготовку независимо от своих чувств.

Горда сказала мне, что помнит, как я подъехал к ее дому, чтобы

отвести ее и других учеников к дому Сильвио Мануэля. Они остались там,

а я вернулся назад к нагвалю Хуану Матусу и Хенаро, чтобы приготовиться

к переходу. Я не помнил этого совершенно. Она настаивала, чтобы я

использовал ее как проводника, поскольку мы были так тесно связаны. Она

уверяла меня, что я могу читать у нее в уме и найти там что-нибудь, что

разбудит у меня полное воспоминание.

Мой ум был в состоянии хаоса. Чувство тревоги мешало мне

сфокусироваться даже на том, что она говорит. Она продолжала говорить,

описывая то, что она вспоминала о нашей второй попытке перейти мост.

Она сказала, что Сильвио Мануэль обратился к ним с речью. Он говорил,

что они имеют достаточную подготовку, чтобы попытаться перейти еще раз;

чтобы полностью войти в другое 'я', им необходимо только отбросить

намерение своего первого внимания. Как только они окажутся в осознании

другого 'я', сила нагваля Хуана Матуса и его партии возьмет их и

подымет с большой легкостью в третье внимание, чего они не смогут

сделать, если ученики будут находиться в своем нормальном сознании.

В какой-то момент я перестал слушать Горду; звук ее голоса был для

меня действительно помощью. Внезапно память о всем событии всплыла у

меня в уме. Я согнулся под грузом воспоминаний. Горда перестала

говорить. Когда я рассказал ей о том, что вспомнил, она тоже вспомнила

все. Мы сложили вместе последние кусочки отдельных воспоминаний из

наших двух состояний сознания.

- 164 -

Я вспомнил, что дон Хуан и дон Хенаро подготовили меня к переходу,

пока я находился в состоянии нормального сознания. Я разумно считал,

что они готовят меня к прыжку в бездну.

Горда вспомнила, что Сильвио Мануэль, чтобы подготовить их к

переходу, подвешивал каждого к потолочной балке в кожаном корсете. В

каждой комнате его дома висело по ученику. Они провисели так почти

целый день. Горда заметила, что иметь такой корсет в комнате отлично.

Хенарос, не зная в действительности, что они делают, наткнулись на

квазивоспоминания о тех корсетах, в которых их подвешивали, и создали

свою игру.

Эта игра соединяла в себе лечебные и очищающие эффекты, так как

удерживала от соприкосновения с землей при возможности упражняться еще

в координации, которая необходима для перемещения из правой в левую

сторону сознания. Их игра была действительно средством, которое

помогало им вспомнить.

Горда сказала, что после того, как она и все ученики провисели

целый день, Сильвио Мануэль опустил их в сумерках на землю. Все они

пошли вместе с ним на мост и ждали там с основной партией, пока не

показались нагваль Хуан Матус, Хенаро и я. Нагваль Хуан Матус объяснил

всем, что на мою подготовку ему понадобилось больше времени, чем он

рассчитывал.

Я вспомнил, что дон Хуан и его воины пересекли мост прежде нас.

Донья Соледад и Элихио автоматически пошли с ними. Женщина-нагваль

перешла последней. С другой стороны моста Сильвио Мануэль сделал нам

знак начинать переход. Не говоря ни слова, все мы пошли сразу. На

середине моста Лидия, Роза и Паблито, казалось, не способны были

сделать больше ни шагу. Бениньо и Нестор дошли почти до конца и там

остановились. Туда, где стоял дон Хуан, прибыли только я, Горда и

Жозефина.

То, что произошло потом, очень походило на то, что происходило при

нашей первой попытке перехода. Сильвио Мануэль и Элихио держали что-то

открытым, что показалось мне действительно щелью. У меня было

достаточно энергии, чтобы фокусировать на ней свое внимание. Это не

было отверстием в стене тумана, хотя я мог различить туманоподобные

испарения вокруг щели. Это было таинственное отверстие, стоявшее само

по себе вне остального мира. Оно было размером в рост человека, но