Карлос Кастанеда

Дар орла (Часть 2)

боль почти мгновенно, а затем она прошептала ей на ухо, что

Флоринда должна сама принять мгновенное решение, что она должна

успокоить свой ум, делая что угодно, но как только решение будет

принято, она не должна терять ни секунды. Дома она заявила о своем

желании вернуться назад. Селестино ничего не мог ей возразить, потому

что ее решение было непоколебимо.

- Почти сразу я отправилась к знахарке, -продолжала Флоринда. На

этот раз мы ехали на лошадях. Я взяла с собой самых доверенных слуг:

девушку, которая дала мне яд, и мужчину, чтобы присматривать за

лошадьми. Нам трудно пришлось при переходе через эти горы. Лошади

нервничали из-за запаха моей ноги, но мы кое-как добрались. Сама не

сознавая, я применила третий принцип искусства сталкинга. Я подвела

свою жизнь или то, что от нее осталось, к новому рубежу. Я хотела и

была готова умереть. Для меня это не было таким уж трудным решением,

поскольку я все равно умирала. Верным является то, что когда умираешь

и уже наполовину мертв, как в моем случае, и когда в этом больше

неудобства, чем боли, появляется склонность к лени и слабости, когда

невозможно никакое усилие.

- Я оставалась в доме знахарки в течение 6 дней. На второй день я

уже чувствовала себя лучше. Опухоль начала спадать. Выделения из ноги

прекратились, боль прошла. Я была лишь немного слабой в коленях, когда

пыталась ходить.

- На шестой день знахарка взяла меня в свою комнату. Она была

очень заботлива ко мне и, оказывая всяческое внимание, усадила на

постель и дала кофе. Она уселась на полу у моих ног лицом ко мне. Я

могу вспомнить ее точные слова: 'ты очень и очень больна и только я

могу тебя вылечить; если я этого не сделаю, ты умрешь такой смертью,

которую и вообразить невозможно. Поскольку ты глупая, ты предпочтешь

горький конец. С другой стороны, я могу вылечить тебя в один день, но

не сделаю этого. Ты будешь приходить сюда до тех пор, пока не поймешь,

что я показываю тебе, только тогда я вылечу тебя полностью; если я

сделаю иначе, ты, будучи глупой, никогда сюда не придешь'.

Флоринда сказала, что знахарка с огромным терпением объяснила ей

очень тонкие моменты своего решения помочь ей. Она не поняла ни одного

слова. Это объяснение заставило ее еще больше увериться в том, что

знахарка несколько ненормальна.

Когда знахарка сообразила, что до Флоринды ничего не доходит, она

стала более суровой и заставляла Флоринду, как ребенка, повторять вновь

и вновь, что без помощи знахарки ее жизнь кончена и что знахарка может

решить прекратить лечение и заставить ее умирать. В конце концов

женщина потеряла терпение, когда Флоринда стала просить, чтобы та

кончила ее лечить и отослала домой к ее с семье; она подняла бутыль,

содержащую лекарство, разбила ее о землю и сказала Флоринде, что больше

ее знать не хочет.

Флоринда сказала, что тогда она заплакала - единственные настоящие

слезы в ее жизни. Она сказала знахарке, что хочет одного - быть

здоровой и что она более чем согласна платить за это. Женщина сказала,

что для денежной платы слишком поздно и что от Флоринды она хочет ее

внимания, а не ее денег.

Флоринда призналась мне, что за свою жизнь она научилась

добиваться всего, чего захочет. Она знала, что значит быть упрямой,

поэтому она заговорила о том, что к знахарке приходили тысячи

пациентов, таких же полумертвых, как она, и что знахарка брала их

деньги. Почему же ее случай другой? Флоринде ничего не объяснил ответ

знахарки, что, будучи видящей, она видела светящееся тело Флоринды и

- 154 -

это тело точно такое же, как у знахарки. Флоринда решила, что женщина

сошла с ума, если не понимает, что между ними целый мир различий:

знахарка была грубой индеанкой, необразованной и примитивной, в то

время как Флоринда была богатой, красивой и белой. Флоринда спросила

женщину, что она собирается с ней делать. Знахарка сказала, что ей

поручено вылечить ее, а затем обучить чему - то очень важному. Флоринда

хотела знать, кто ей поручил. Женщина ответила, что поручил орел -

ответ, который убедил Флоринду, что женщина абсолютно безумна. И все

же Флоринда не видела никакого способа противиться требованиям женщины.

Она сказала ей, что согласна делать все, что угодно.