Карлос Кастанеда

Дар орла (Часть 2)

меня также сфокусироваться на тех шагах,

которые я предпринял, чтобы в это состояние войти. Сначала я заметил

щекотку в точке второго внимания на моей светящейся оболочке; я

помассировал эту точку, двигая пальцами так, будто я играл на лютне, и

точка опустилась к моему животу.

Я ощущал ее почти на своей коже. Я ощутил мягкое покалывание на

наружной части моей правой икры. Это была смесь удовольствия и боли.

Ощущение распространилось по всей ноге, а затем по нижней части спины.

Я чувствовал, что мои ягодицы трясутся. Все тело было охвачено нервной

дрожью. Я подумал, что тело было поймано в сеть вверх ногами. Мой лоб

и носки ног соприкасались. Я был похож на подкову со сведенными вместе

концами, затем я почувствовал, что меня как бы сложили вдвое и закатали

в простыню. Мои нервные спазмы заставляли простыню скатываться в рулон

со мной в центре этого рулона. Когда скатывание окончилось, я уже

больше не мог ощущать своего тела. Я был просто аморфным осознанием,

нервным спазмом, обернутым вокруг самого себя.

- 140 -

Я понял тогда невозможность описать то, что происходит в

сновидении. Зулейка сказала, что правая и левая стороны сознания

сворачиваются вместе. И обе успокаиваются единым клубком во впадине,

вдавленном центре второго внимания. Чтобы делать сновидение, нужно

манипулировать как светящимся, так и физическим телом.

Во первых, центр сбора второго внимания должен быть сделан

доступным благодаря тому, что он будет вдавлен кем-нибудь снаружи, или

втянут самим сновидящим. Во-вторых, чтобы отделить первое внимание,

центры физического тела, которые расположены в серединной точке и в

икрах, особенно в правой, должны быть стимулированы и сдвинуты как

можно ближе один к другому. Тогда получается ощущение скатанности в

клубок, и верх берет автоматически второе внимание.

Объяснение Зулейки, которое давалось в виде команд, было наиболее

подходящим для описания происходящего, потому что ни одно из сенсорных

ощущений, имеющих место в сновидении, не является частью нашего

нормального опыта сенсорных ощущений. Все они приводили меня в

замешательство. Источник щекочущего, покалывающего ощущения был

локализован, поэтому беспокойство от того, что мое тело чувствует его,

было минимальным. С другой стороны, ощущение, что накручиваешься сам

на себя, было куда более беспокоящим. Сюда входил целый ряд ощущений,

которые приводили мое тело в шоковое состояние.

Я был убежден, что в один из моментов носки моих ног касались лба,

поза, принять которую я не способен. В то же время я знал совершенно

несомненно, что находился внутри сетки, вися вниз головой с носками у

лба. На физическом плане я сидел, прижав бедра к груди.

Зулейка сказала также, что ощущение скатанности подобно сигаре и

то, что я помещен во впадину второго внимания было результатом

соединения воедино моего левого и правого внимания, при котором

переключается порядок доминирования и ведущее положение занимает левая

сторона. Она призывала меня быть достаточно внимательным, чтобы

заметить обратный переход, когда оба внимания занимают свои старые

места, и где правое вновь берет верх.

Я ни разу не уловил того чувства, о котором она говорила, но ее

призыв настолько меня захватил, что я застрял в своих попытках

наблюдать за всем вообще.

Она была вынуждена отменить свое распоряжение, приказав мне

прекратить эту скрупулезность, так как у меня еще много других дел.

Зулейка сказала, что прежде всего я должен добиться совершенства в

движениях посредством воли. Свои инструкции она начала с того, что

вновь и вновь приказывала мне открывать глаза в то время, пока я

находился на стадии спокойного бодрствования. Мне потребовались большие

усилия, чтобы добиться этого. Однажды мои глаза внезапно открылись и я

увидел склонившуюся надо мной Зулейку. Я лежал, но не мог определить,

где именно. Свет был исключительно ярким, будто я находился прямо под

электролампой, но свет не бил мне прямо в глаза. Я без всяких усилий

мог смотреть на Зулейку.

Она приказала мне встать, применив для движений желание двигаться

волей. Она сказала, что я должен толкнуть себя вверх своей средней