Тит Нат Хан

Обретение мира

становился единым с ребенком. Я не знаю, каким образом это получалось, но все было именно так. Затем я брал ручку и переводил слова заявления. По окончании я замечал, что переводил заявление уже не лично я; тут также при-сутствовал ребенок, с которым я стал един. Когда я смотрел на его лицо, во мне появлялась движущая сила, ребенок и я становились едины и совместно делали перевод. Это вполне естественно. Для этого не нужно долго заниматься медитацией. Вы просто смотрите, отпускаете себя и затем проникаете в ребенка, а ребенок, в свою очередь, проникает в вас. Этот пример иллюстрирует тот путь восприятия, который был предложен Буддой. Чтобы нечто постичь, вам следует слиться с этим нечто.

Во французском языке есть слово «comprendre», означающее «постигать, знать, понимать», «com» означает «быть еди-ным, быть вместе», а «prendre» — «брать» либо «схватывать». Что-либо понять означает подхватить это и быть единым с этим. У индийцев есть прекрасная история, которая может послужить примером. Если крупица соли желает узнать, на-сколько океан соленый, желает иметь восприятие этого, то она падает в океан и растворяется в нем — так восприятие ста-новится совершенным.

Теперь и ядерные физики начинают рассуждать таким же образом. Когда они углубляются в мир элементарных частиц, они видят там свое сознание. Электрон выходит за рамки всяких понятий о нем. Нет уже границы между предметом изучения и сознанием. Ваше сознание смыкается с данным предметом. Современные физики считают, что слово «наблюдатель» потеряло свой смысл, поскольку наблюдатель проводит границу между собой и изучаемым предметом. Они сделали вывод, что, сохранив подобного рода границу, нельзя далеко продвинуться в изучении элементарных частиц. Поэтому они предло-жили слово «участник». Вы являетесь не наблюдателем, но участником. Я следую этому, когда читаю лекцию. Мне не хо-чется, чтобы аудитория сидела в стороне, наблюдала и только слушала. Мне хочется, чтобы они были едины со мной, чтобы мы вместе упражнялись, дышали. Лектор и слушатели должны стать едины, чтобы произошло правильное восприятие. Не-двойственный означает «не-двойной», но «не-двойной», в свою очередь, означает «не-единый». Именно поэтому мы гово-рим «недвойственный» вместо «единый». Потому что как только появляется одно, появляется и два. Если вы хотите изба-виться от двух, то вам также придется избавиться и от одного.

В «Сатипаттхана-сутте», основном руководстве по медитации времен Будды, записано: «Занимающийся должен созер-цать тело в теле, чувства в чувствах, сознание в сознании, объекты сознания в объектах сознания». Слова вполне ясны. По-вторение «тело в теле» — это не простое усиление, подчеркивающее важность. Созерцание тела в теле говорит о том, что вам нельзя оставаться в стороне от предмета созерцания. Вы должны стать едины с ним так, чтобы не было границы между созерцателем и созерцаемым. Созерцание тела в теле говорит о том, что вы не должны смотреть на свое тело как на предмет созерцания. Вы должны стать едины с ним. Смысл очевиден. Недвойственность — это ключевое слово для буддийской ме-дитации.

Просто сидеть недостаточно. Нам в то же время необходимо быть. Быть чем? Быть—значит быть чем-либо, вы не може-те быть ничем. Когда вы едите, вы должны что-либо есть, вы не можете есть ничто. Осознавать.—значит осознавать что-либо. Злиться — значит злиться на что-либо. Поэтому быть можно лишь чем-либо, и это не что иное, как происходящее в данный момент: в вашем теле, в вашем сознании, в ваших чувствах и вообще в мире.

Занимаясь сидячей медитацией, вы сидите и одновременно чем-либо являетесь. Чем же вы являетесь? Вы являетесь дыханием. Не просто тем, кто дышит, нет, вы являетесь дыханием и улыбкой. Это похоже на телевизор с миллионом каналов. Когда вы включаете канал дыхания, вы являетесь дыханием. Когда вы включаете канал раздражения, вы являетесь раздра-жением. Вы едины с этим. Раздражение и дыхание — это не внешние вещи. Вы созерцаете каждую из них в самой себе, поскольку вы едины с ними.

Если во мне чувство злости, как я буду медитировать на нем? Как я буду относиться к нему, будучи буддистом либо не-глупым человеком? Я не стану смотреть на, злость как на нечто несвойственное мне, требующее удаления с помощью хирургического вмешательства. Я знаю, что злость является мной, а я являюсь злостью. Главное — не-двойственность. Я должен относиться к моей злости заботливо, с любовью, с нежностью, без насилия. Поскольку злость является мной, мне следует обращаться с ней так, как я бы обращался со своим младшим братом