artem

Гренландская Песнь об Атли

Смерть Атли

Гудрун, дочь Гьюки, отомстила за своих братьев, как об этом много рассказывалось: она убила сначала сыновей Атли, а потом самого Атли и сожгла его палаты и всю его дружину. Об этом сложена такая песнь:

Атли когда-то

отправил к Гуннару

хитрого мужа

по имени Кнефрёд;

в вотчину Гьюки,

к Гуннару прибыл он,

в дом, к очагу,

к вкусному пиву.

Дружинники пили

в вальгалле вино

и гуннам не верили,

молчали предатели;

Кнефрёд воскликнул

недобрым голосом,-

на высокой скамье

сидел южанин.

"Атли я послан

сюда с порученьем,

верхом проскакал я

сквозь чащу Мюрквид

просить вас с Гуннаром

к Атли в гости,

в дом свой зовет он

вас, шлемоносные!

Дадут вам щиты

и пики на выбор,

в золоте шлемы,

попоны расшитые,

множество гуннов,

рубахи червленые,

стяги на копьях,

ретивых коней!

Широкое даст

Гнитахейд поле,

пики звенящие,

челны златоносные.

золота груды,

и Данпа земли,

и лес знаменитый,

что Мюрквид зовется!"

Гуннар тогда

повернулся к Хёгни:

"Что скажешь,

брат младший?

Не знаю я золота

с полей Гнитахейд,

что нашей добычей

давно бы не стало!

У нас семь палат,

полных мечами,

их рукояти

в резьбе золотой,

конь мой, я знаю,

коней всех ретивей,

острее мой меч,

красивей мой шлем

из Кьярова дома,

кольчуги из золота,

и лук мой лучше

всех гуннских луков!"

[Хёгни сказал:]

"Почему нам жена

кольцо прислала

в волчьей одежде?

Остеречь нас хотела?

Волос вплетен был

волчий в кольцо -

по волчьей тропе

придется нам ехать!"

Не подстрекали

родичи Гуннара,

молчали советчики,

воины смелые;

велел тогда Гуннар,

как должно владыке

от щедрой души,

на пиршестве княжьем:

"Фьёрнир, вставай!

Пусть вкруговую

ковши золотые

пойдут по рукам!

Пусть волки наследье

отнимут у Нифлунгов -

серые звери,-

коль я останусь!

Пусть мирные хижины

станут добычей

белых медведей,

коль я не поеду!"

Простились люди

с конунгом, плача,

когда уезжал он

из гуннского дома;

сказал тогда юный

наследник Хёгни:

"Путь свой вершите,

как дух вам велит!"

Рысью пустили

резвых коней

по горным склонам

сквозь чащу Мюрквид;

Хунмарк дрожал

от топота конского,

гнали покорных

по травам зеленым.

Атли владенья

они увидели,

воинов Бикки

на стенах высоких;

в палатах южан

скамьи поставлены,

на стенах тарчи,

щиты и доспехи,

стяги на копьях;

Атли там пил

в вальгалле вино;

стража была

наготове снаружи,

чтоб Гуннара встретить,

когда бы затеял он

с конунгом битву.

Первой сестра

братьев приметила -

хмельной не была она -

у входа в палату:

"Гуннар, ты предан!

Гунны коварны,

не справишься с ними,-

спасайся скорее!

Лучше б тебе

кольчугу надеть,

а не шлем, окованный

кольцами золота,

ясные дни

проводил бы в седле,

дал бы бледные трупы

норнам оплакивать,

дев гуннских воинственных

впряг в борону бы,

вверг бы ты Атли

в ров змеиный,

а ныне вы сами

в него попадаете!"

[Гуннар сказал:]

"Не успеть мне, сестра,

Нифлунгов кликнуть,

далеко искать

удалую дружину,

с холмов красных Рейна

воинов храбрых!"

Схвачен был Гуннар,

накрепко скован,

друг бургундов,

связан надежно.

Хёгни сразил

мечом семерых,

восьмого спихнул

в огонь пылавший.

Так должен смелый

сражаться с врагом,

как Хёгни бился,

себя защищая.

. . . . . . . . . .

Спросили, не хочет ли

готов властитель

золото дать,

откупиться от смерти.

[Гуннар сказал:]

"Пусть сердце Хёгни

в руке моей будет,

сердце кровавое

сына конунга,

острым ножом

из груди исторгнуто".

Вырвали сердце

у Хьялли из ребер,

на блюде кровавое

подали Гуннару.

Гуннар воскликнул,

владыка дружины:

"Тут лежит сердце

трусливого Хьялли,

это не сердце

смелого Хёгни,-

даже на блюде

лежа, дрожит оно,-

у Хьялли в груди

дрожало сильнее!"

Вождь рассмеялся -

страха не ведал он,-

когда грудь рассекли

дробящего шлемы

и сердце на блюде

подали Гуннару.

Гуннар сказал,

славный Нифлунг?

"Тут лежит сердце

смелого Хёгни,

это не сердце

трусливого Хьялли,

оно но дрожит,

лежа на блюде,

как не дрожало

и прежде, в груди его!

Атли, ты радости

так не увидишь,

как не увидишь

ты наших сокровищ!

Я лишь один,

если Хёгни убит,

знаю, где скрыто

сокровище Нифлунгов!

Был жив он - сомненье

меня донимало,

нет его больше -

нет и сомненья:

останется в Рейне

раздора металл,-

в реке быстроводной

асов богатство!

Пусть в водах сверкают

вальские кольца,